Сергей Таратута родился в Москве в 1957 году. Окончил Театральное училище имени Б. Щукина и Литературный институт имени М. Горького в семинаре Е.М. Винокурова. С 1980 по 1998 годы работал актером Центрального Академического Театра Советской Армии.
Автор стихотворных сборников "Стихотворения", "В чём мне в этой жизни повезло…" , "Марина", "Лирика", "Эпизоды". Стихи печатались в журналах «Новый мир», «Москва», "Октябрь", «Огонек», «Юность», газетах «Известия», «Литературная газета», «Вечерняя Москва», «Московский комсомолец» и др.
Творчество поэта отмечено премиями «Лучшие перья России», Золотым Орденским крестом «За самоотверженный труд на благо Отечества», Серебряной медалью И. А. Бунина - «За вклад в российскую поэзию», Орденами - "Петра Великого", М. В. Ломоносова «За заслуги и большой личный вклад в развитие отечественной культуры и искусства»,
Член Союза писателей России и Академии российской словесности.
Патриаршие пруды, которые выбрал Сергей Таратута для своего очередного Творческого вечера - сокровенное и очень значимое для москвичей и для русской литературы место. Еще Лев Николаевич Толстой зимой водил сюда на каток своих дочерей, а потом в романе «Анна Каренина» Левин ищет свою невесту Кити именно на катке Патриаршего пруда. Здесь же начинается самый читаемый роман ХХ века - «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова : "Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина."
У Патриарших прудов снимал эпизоды одного из своих фильмов Евгений Евтушенко.
И вот слайд-шоу Творческого вечера Сергея Таратуры "В Доме на Патриарших", которое - едва его выставил - посмотрели несколько сотен пользователей:
Одна из первых стихотворных подборок Сергея Таратуты вышла в 1979 году в журнале “Юность”, и её одобрил и по-державински “благословил” автора Александр Петрович Межиров, который был и моим учителем.
Приведу несколько бесценных советов-наставлений о поэтическим ремесле, которые Александр Петрович давал, как сейчас стало понятным, всем стихотворцам - на полях черновиков и в записках.
На Творческом вечере прозвучало и трогательное стихотворения Сергея Таратуты об отцовских записках...
"Надо со словами осторожней, святей, не так лихо, скупей", "Читайте "Рифма" Баратынского", "Ты овладел стихом, если слово "овладел" уместно применительно к поэзии.
Теперь - осторожней!!! Теперь старайся разучиться, пиши трудно, опасливо, только в исключительных случаях, по исключительной причине."
Этим советам, безусловно, следует Сергей Таратута.
Вот одно из моих любимых стихотворений поэта:
Им быть все время надо на виду,
Чтоб не забыли завтра, помня нынче
И потому не встретишь в их ряду
Ни Пушкина, на Баха, на да Винчи.
И в Гефсиманском схваченный саду,
Не суетясь, исчез в небесной сини.
А этим быть все время на виду,
Чтоб не забыли завтра, помня ныне.
Глубинная полифоничность смыслов присуща всему творчеству Сергея Таратуты. Написано с сокрушенной интонацией, сквозь которую просвечивает тысячелетняя глубина христианства. И в то же время поэтом дана очень жесткая и безапелляционная оценка примелькавшихся фигур столичной “тусовки”.
Беззаветно следующему всем пушкинскому мыслям, мне, признаться, не очень по душе фраза Александра Сергеевича:
“ Воспоминаниями о протекшей юности литература наша далеко вперед не продвинется”.
Литература может двигаться и назад, и куда угодно, и стоять на месте - главное - чтобы она была настоящей.
А слово “вперед” - особенно после ХХ века - попахивает каким-то поздним марксистским душком.
Все те, кто "беззаветно призывал", и "пролагал грудью" потом, по достижении "рубежа", оказывались совершенно профнепригодными к какой-либо общеполезной деятельности.
И может быть, чтобы отстоять свое мнение по поводу детства, отрочества и юности написал свою трилогию тот же Лев Николаевич.
Много стихотворений, посвященных своему трагическому детству, написал и Сергей Таратута, оставшийся без матери в четыре года, и воспитанный своим отцом.
И вот стихи:
***
Часто рубим с плеча,
Говорим наотрез.
Ну, а дней саранча
Жизнь короткую ест.
И сбиваемся с круга.
И живем впопыхах.
И не носим друг друга
на усталых руках.
***
Был я в детстве проездом
Был я в детстве проездом,
Видел молодость мельком.
Все, как в музыке, престо,
Тает все карамелькой…
Час придет оказаться
На неведомом свете.
Русский смысл камикадзе
Есть — божественный ветер!
Мне б свалиться в «начало»
Самолетиком с неба…
Словно прожито мало,
Словно там еще не был.
ДВА СЕРДЦА
За годом год, за эрой эра -
Безостановочный забег.
И наш отсчитывают век
Два сердца, два секундомера.
И мы вдвоём идём куда-то,
А чаще всё-таки бежим
Туда, где финишная дата
Два сердца превращает в дым…
С ПАСТУХАМИ
Гордился я знакомством с пастухами,
Гордился я стреляющим кнутом,
Гордился… и не знал, что вот потом,
Лет через десять вспомню все стихами.
Огромный луг пригрел большое стадо,
Коровы, словно льдины на траве.
Я слушаю рассказ о колдовстве.
И ничего-то больше мне не надо.
Пальнёшь кнутом, как будто из винтовки,
И понеслось, далёко понеслось,
В глухом лесу, быть может, вздрогнет лось,
Что тихо пьёт из речки Колотовки…
***
Плакал космонавт перед полётом,
Обнимал в последний раз коллег.
Чувствовал - случится в небе что-то,
Проиграет небу человек.
За поломкой следует поломка,
Замолчит растерянно Земля.
И она, Вселенной нашей кромка,
Не поможет всё начать с нуля…
Через миг запутаются стропы,
Упадёт земной метеорит…
И на миг деревьев стихнет ропот,
И звезда с звездой заговорит.
РИФЫ
Я слышал, что теряют цвет кораллы,
Когда их вынимают из воды,
Когда их вынимают из среды,
Которая кораллы воспитала.
Глядит им вслед обиженное море,
Беспомощным бывает и оно.
Но ненадолго опустеет дно,
Молитесь все, накликавшие горе!
Мстят кораблям коралловые рифы,
Распарывая днища пополам.
И корабли лежат на дне, как хлам,
А рифы продолжают жить, как мифы.
Мелькают там диковинные рыбки,
Спешит куда-то одинокий краб…
Силён сегодня человек. И слаб.
И очень часто платит за ошибки.
ВОЛКИ
Я никого не бил в лицо.
Не рвал наручников обиды.
И в окруженьи подлецов
Стоял, как бык в разгар корриды…
Я видел фильм: отстрел волков
Производился с вертолета.
(Теперь прошла пора флажков —
Прогресс с волками сводит счеты.)
Я был тогда на стороне
Зверей убитых сверху в спину,
И одного хотелось мне —
Того стрелка на землю скинуть…
***
Свою фамилию и имя
Цените выше всех наград.
Хотя наградам каждый рад,
И жить, конечно,легче с ними.
А если станете гонимей,
Чем сам Христос, то и тогда
Не продавайте никогда
Свои фамилию и имя!
И с этими двумя словами
Вам не страшны гроза и мрак,
И радуга, как добрый знак,
Украсит небеса над вами!
***
Как жить сегодня на Руси,
Чтоб к вене не приладить бритву?
И повторяешь, как молитву:
Не жди, не бойся, не проси.
И помогает? Вроде, да —
Просвет какой-то впереди…
Фонарь? Костер? Пожар? Звезда?
Не бойся. Не проси. Не жди!
***
К грузу прирастают плечи,
Сбросить хоть бы грамм один…
Говорят, что время лечит.
Нет, оно — новокаин…
Обезболит и приглушит
Грусть накопленных утрат,
И тому, что не бездушен,
Ты и сам давно не рад.
Проще было бы и легче,
Плакать не было б причин.
Был бы весел и беспечен…
Говорят, что время лечит,
Нет, оно — новокаин…
ОТЦА ЗАПИСКИ
Руководили мной записки.
Когда из школы приходил.
Я в холодильнике на миске
Клочок бумаги находил.
Там говорилось, что в кастрюле,
И как мне что разогревать.
Года летели словно пули,
Не собираясь убивать…
Прочтя, выбраывал всегда я
Записки те, и грел еду,
И ел, ни капли не страдая,
Что никогда их не найду…
Стою на кухне, как в пустыне,
Вскипает что-то на плите,
И превращаются в святыни
Записки те, записки те…
***
Если б ожил сегодня Ван Гог,
Он бы многим, наверно, помог.
Мир, его многолетний задолжник,
Поделился б, наверное, с ним.
И, наверно великий художник
Эти деньги раздал молодым,
Начинающим, тем, кто в начале
Неширокой, короткой стези.
И пока их душа не отчалит,
Их шедеврам валяться в грязи.
Умер он и забытым, и нищим,
Зачастую живя на сантим…
Словно верил, что время отыщет
И поступит по совести с ним!
***
На судьбу и везенье роптать не изволь,
Появляясь на свет по закону природы.
Назначается каждый на главную роль,
А она разбивается на эпизоды.
Ненасытно-бесшумная времени моль
Проедает насквозь быстротечные годы…
Назначается каждый на главную роль.
А она разлетается на эпизоды.
Ни сюда,ни отсюда не нужен пароль,
Правда жизни ломает все шифры и коды…
Назначается каждый на главную роль,
А она разрывается на эпизоды.
***
Жизнь впереди уже не вся.
И старость где-то по соседству.
И по былому колеся,
Ты добираешься до детства.
Ты снова этой встрече рад,
Она и в запахах, и в цвете…
И так не хочется назад
Из тех краев, где все мы дети!..
***
Что поделать, но здесь не окажешься дважды,
На глазах в небесах растворилась родня.
И бушующий мир не исчезнет однажды,
Просто в нем, в этом мире, не станет меня…
Не исчезнет весна — ей вытаскивать лето,
Или ночь — ей готовить рождение дня.
Ничего не уйдет, все останется это,
Просто в нем, в этом мире, не станет меня…
Не исчезнут дожди или солнце июля,
Да и толпы в час пик, да и дней беготня,
Да и время, что мчится со скоростью пули,
Просто в нем, в этом мире, не станет меня…
***
Мама умещается в кассете.
Голос и тревожен, и глубок…
Будто знала, что не жить на свете,
Будто знала, что заждался Бог.
Голос цепко держится за пленку.
Прокручу все записи опять,
Чтобы сквозь «Фабричную девчонку»
И сквозь «Барабанщицу» узнать
Очень рано умершую мать…
***
Есть болезнь такая — одиночество.
От нее, конечно, не помрешь.
Нет лекарств, да и хирурга нож,
Чтоб спасти больного, не заточится.
Телефон не сломан. Просто мистика…
Ты один и летом, и зимой.
В каждой кроне место есть для листика
С необыкновенною каймой!
***
За пустырем открытость леса,
И птиц встревоженных пролет.
К концу, к концу подходит пьеса,
Названье этой пьесы — год.
Переизбыток декораций,
Героев, актов и картин.
Не перескажешь пьесу вкратце,
Как не вернешь летящий клин.
Полоска превратится в точку,
Придет под занавес мороз,
Чтобы собой продлить цепочку…
Чтоб милый грохот первых гроз
Однажды вскрыл за почкой почку!
Каждый день, на службу не спеша,
Буквы переделываешь в ноты.
Лист бумаги, ручка и душа —
Все, что нужно для твоей работы.
Повезло тебе, не повезло,
До сих пор не разобрался толком.
Но себя не чувствуешь осколком,
Если вдохновение пришло.
А оно то оттепель, то вьюга,
Если мир — подобие зимы…
Так идем вдвоем по миру мы,
Два случайно встретившихся друга!
ДВА СЛОВА
И в той, и в этой - чувство долга,
Той надо петь, а этой - течь...
Два слова Иволга и Волга.
Как ты красива, наша речь!
ГРАЧИ
Я появлялся там с грачами,
Низ Москвы, а птицы - с юга.
И с их развязными речами
вставала на ноги округа.
Они брели за тракторами,
Ныряя в борозды.Дымилась
Изнанка поля. Под парами
Другое рядом с ним томилось.
Потом птенцы из гнезд взлетали
И землю клювами колоди,
И оперение цвета стали
Переплавлялось в цвета смоли.
...Сентябрь кончался, Всё пустело
И неуютным становилось.
Листвы безжизненное тело
Давно сдалось ветрам на милость.
И наступает день разлуки...
Летят грачи с картавым играем.
Они мне - крылья, я им - руки
Вослед друг другу простираем.