Новая байка московской мэрии: реновация победит преступность

Сразу два (почему-то неназванных!) источника в мэрии Москвы рассказали РБК о грядущих чудесах реновации в борьбе с преступностью.

Власти проанализировали криминогенную карту Москвы и выяснили, что «пятиэтажки перекрывают весь город по криминалу», то есть по количеству преступлений, совершаемых их жителями, по низкому социальному статусу жильцов и так далее. Дело в том, что в хрущевках недорогое жилье, а следовательно, выше доля жителей «низкого социального статуса», в том числе алкоголиков, говорит чиновник. Отсюда - простенький, как три копейки "рецепт": если переселить жителей в новые большие дома и благоустроенные районы, то это «разбавит среду», и уровень правонарушений снизится, считают в мэрии.

«Если в доме 300 квартир и в 200 из них живут люди с низким социальным статусом, то они подавляют всех остальных. А если в доме живут 3 тыс. человек, а с низким социальным статусом — 200, то они начинают вести себя по-другому», — говорит источник.

Кроме того, к ухудшению криминогенной ситуации приводит плохое освещение улиц в районах. Низкая освещенность входит в пятерку главных причин преступности в районе, заключил столичный чиновник...

Однако не нужно быть знатным криминологом, чтобы оценить абсурдность бюрократических откровений.

Глава Московского профсоюза полиции Михаил Пашкин сомневается в аргументации столичного правительства.

«Такого учета, насколько я знаю, не ведется. Но судя по опыту, я сам в пятиэтажке жил. Мы знали всех своих соседей, кто где жил, кто где квартиры сдает или сдавал. А в девятиэтажке, где я сейчас живу, вообще никого не знаю, кроме, может, соседей по этажу. Сдают там, постоянно люди меняются, приезжают с других регионов, других государств. Намного хуже стало в плане безопасности. Поэтому я считаю, что власти Москвы в этом плане лукавят. Они делают только то, что выгодно для них, получение прибыли», - объяснил он в эфире НСН.

Начнем с конца.

Если власти Москвы считают одной из весомых причин плохую освещенность улиц, то им следует для начала лучше осветить "криминальные" кварталы и, скажем, поставить больше видеокамер в потенциально опасных местах. Эта процедура обойдется в два миллиона раз дешевле и в сто раз быстрее, чем строительство новых районов на полтора миллиона человек.

Затем можно перейти к проблеме социального статуса и социального поведения алкоголиков, наркоманов, бандитов, воров, убийц и других социопатов, пытаясь ответить на простой вопрос: помогают ли новые стены и увеличенные на два квадратных метра кухни избавиться от дурных привычек и агрессии?

Отвечу сразу: НЕ помогают. Ничуть... Потому что причины криминального поведения людей куда глубже, нежели возраст и состояние домов, в которых они имеют несчастье родиться и жить.

Еще 30 лет назад автор этих строк делал репортаж из одной калужской деревни, где энергичный директор совхоза построил целую улицу из коттеджей. Куда переселил обитателей поганых изб. Спустя год половина из новостроек со всеми городскими удобствами были загажены точно так же, как и столетние избы. Совхозные алкаши пили, прогуливали работу и безобразничали, ничуть не сбавляя темпа. При этом - отказывались платить за коммунальные услуги, памятуя о том, что в своих "хатах" они бесплатно пользовались колодцем, топили дровами, а не газом, а канализация им "на фиг не нужна".

Все обитатели московских хрущевок, подлежащих сносу, получат новые квартиры (правда, прежнего "жилого" размера) тоже бесплатно. Да еще и с ремонтом.

С какой стати они должны относиться к ним лучше и вести себя в них приличнее, чем в старом доме?

И почему наличие более благополучных соседей должно сдерживать их от пьянок, буйства, хулиганства, поиска себе подобных и превращения новостроек в притоны, бордели, "малины" и воровские "хазы"? Разве за пару недель свинства нельзя превратить самую лучшую квартиру в зловонный гадюшник, стены подъездов расписать граффити, а потолки лифтов прижечь окурками от сигарет?

Вопросы, понятно, риторические...

Вспомним еще , что столичная преступность во многом носит "приезжий" характер, а в нынешних хрущевках нередко живут не владельцы, а съемщики чужих квартир. Что изменится после выдачи ключей от новостроек? Да ничего. Лишние квартиры их собственники будут сдавать и дальше, при этом сам рынок арендного жилья расширится, а приезжих в Москве будет еще больше - в том числе и тех, кто не в ладах с законом, и тех, кто не смог устроиться в столице нормальным образом, и кто сдался в борьбе за место под московским солнцем...

Впрочем, есть и мировой опыт по созданию мега-кварталов социального жилья. Еще 4 июня "НИ" публиковали материал о попытке американской реновации.

Напомним, что одним из типичных продуктов послевоенной эпохи президента Эйзенхауэра стал микрорайон Прюитт-Айгоу в городе Сент-Луис. возведенный по проекту молодого архитектора М. Ямасаки (который также был автором взорванных в 2001 году башен Всемирного торгового центра).

К 1954 году на огромной площади, на которой когда-то располагалось поле и часть городских трущоб, было построено 33 однотипных одиннадцатиэтажных дома. Вокруг них появились небольшие зеленые зоны, а квартиры в домах отличались простотой и комфортом. Характерной особенностью новых зданий стали обширные стеклянные галереи в подъездах на некоторых этажах. Они должны были стать зоной общения и приятного времяпрепровождения жильцов. Небольшие лифты останавливались только на этажах с галереями.

Первые этажи были отведены под нужды проживающих. Там находились общие прачечные, подвалы, места для хранения велосипедов и т.д. Жилье предлагалось в аренду всем представителям среднего и малоимущего класса. Незадолго до этого в Миссури отменили закон о сегрегации и поэтому Прюитт-Айгоу тут же сделали символом единой Америки, социального благоденствия, братства и терпимости. Его и назвали в честь чернокожего пилота-героя Второй мировой войны О. Прюита и белого конгрессмена от штата Миссури У. Айгоу.

К Рождеству 1956 года в 2870 квартир комплекса въехали тысячи людей из трущоб Сент-Луиса. Это было похоже на сказку. После грязи и вони городской окраины взору неискушенных людей предстали новые, чистые, светлые и просторные квартиры. Арендная плата была низкой, да и за коммунальные услуги жильцы платили со значительной скидкой. В квартирах на Прюитт-Айгоу были все удобства, доступные современному человеку.

В ходе незапланированного социального эксперимента подтвердилась банальная истина — люди не очень дорожат тем, что досталось им без усилий. Матери-одиночки, потерявшие работу главы семейств, отчисленные студенты, пьющие старики — контингент, населявший Прюитт-Айгоу, довольно быстро перенес суровые законы улицы и трущоб в красивые многоэтажки. И теперь, чтобы выжить, этим законам были вынуждены подчиняться все.

Стычки между белым и черным населением, средним классом и безработными возникали постоянно. К середине 60-ых район представлял собой классическое гетто — со своими законами, вожаками и укладом. Ограбления, драки, порча имущества, неоплата счетов — все это быстро вошло в моду обитателей Прюитт-Айгоу. Те, кто зарабатывал хоть какие-то деньги, предпочли уехать из неблагополучного места. Вскоре население микрорайона на 99% составляли чернокожие.

Особенно неудачной оказалась идея с лифтами, курсировавшими с большой паузой между этажами. Тесные кабинки, в которых постоянно были разбиты лампочки, стали ареной драк, изнасилований и грабежей. Иногда крики несчастных жертв часами разносились по притихшему подъезду.

Закрылись две районные школы — учить «детей улиц» было невозможно. Подростки промышляли рэкетом, разбоем, торговлей наркотиками и иными преступлениями. Автомобили коммунальных служб, приезжавшие убирать мусор, забрасывали камнями, в них стреляли из огнестрельного оружия и не давали проехать. В районе вспыхивали пожары от незатушенных сигарет и поджогов, но и пожарных не пускали в гетто. Полицейские машины были несколько раз обстреляны и перестали ездить в Прюитт-Айгоу. Район стал изолированным притоном для низших слоев общества.

Из-за неоплаты услуг (на пятый год взносы платили только 15% жителей, на десятый — всего 2%) были отключены электричество, отопление и водоснабжение. Жильцы пытались греться и добывать воду своими силами. Коммуникации разрушались, вода хлестала по лестницам, затапливая комнаты и подъезды. В квартирах и галереях были разбиты стекла — в бессильной злобе против правительства, которое «не обеспечило» должный уровень социальных благ. Чистый и новый район за десяток с небольшим лет превратился в те же трущобы, из которых большая часть его обитателей была отселена когда-то. Отчасти благодаря Прюитт-Айгоу Сент-Луис вошел в тройку самых неблагополучных для жизни городов в США. Кстати, там он остается и по сей день.

К 1970 году небольшой микрорайон признается зоной бедствия. Все проекты реконструкции, ремонта, заселения Прюитт-Айгоу новыми жильцами признаны нецелесообразными. Коммуникации, внешнее и внутреннее состояние домов пришло в то состояние, после которого возможно единственное решение — снос. И как минимум еще одну составляющую проекта точно нельзя было восстановить — испорченную репутацию.

Жильцов начинают расселять. Прежнюю ошибку не повторяют — их выселяют в небольшие дома в благополучных районах, там где они будут меньшинством и просто обязаны будут интегрироваться в нормальное общество. Полиция и армия проводят тотальную зачистку, отлавливая главарей преступных группировок, наркодилеров и бомжей. В результате проводимых рейдов Прюитт-Айгоу стремительно пустеет, ветер гуляет в разбитых бетонных коробках, некогда звеневших от счастливых голосов.

16 марта 1972 года взрывают первый из домов. В течение двух лет оставшиеся 32 башни последовательно уничтожают, сравняв с землей целый микрорайон. К 1976 году территория превращена в пустырь, на котором не остается никаких следов комплекса.

Социальная трагедия Прюитт-Айгоу подтвердила мысль, вложенную Булгаковым в уста профессора Преображенского. Осознание того, что «разруха не в клозетах, а в головах«, пришло к американцам спустя почти 30 лет после начала программы социального жилья. Отныне заселять людей в огромные муравейники признано нецелесообразным и даже опасным.

Социальное жилье теперь строят «по-минимуму» — не делают его слишком роскошным и комфортабельным. Это делается для того, чтобы у человека был стимул работать и самостоятельно улучшать свое материальное состояние, а не ждать подачек от государства.

Однако, во всем мире до сих пор остается огромное количество депрессивных и упадочных районов, заставленных многоэтажными домами. Буквально несколько дней назад власти г. Глазго (Шотландия) пошли на снос 6 многоэтажек, построенных еще в 1960-ые гг., заселенных бездомными и превратившихся в притоны. Весь мир узнал об этом районе только потому, что два дома не «сложились» как положено, а остались стоять...

Московские чиновники, затеявшие реновацию, придумывают байки, прямо противоречащие мировому опыту. Строить им надо сейчас, немедленно. А вот социальные последствия их новация будут позже. Когда вранье обо всем хорошем сменится полицейскими сводками про все плохое.

Если, конечно, три тысячи добропорядочных москвичей не проведут воспитательную работу среди двух сотен своих непутевых соседей из числа алкашей, наркоманов и бандитов и не наставят их на путь истинный.

Начинать можно прямо сейчас.

Правда, из нашей же истории хорошо известно, как несколько хулиганов могут держать в страхе весь квартал. И никакие увещевания сознательных граждан - им не указ.