Эммерсон Мнангагва по кличке Крокодил представляет интересы Ассоциации ветеранов национально-освободительного движения Зимбабве, он активно участвовал в партизанской войне и потом занимал самые разные посты в высшем руководстве страны, был министром госбезопасности, юстиции, финансов, обороны, спикером парламента и первым вице-президентом.
По данным осведомленных источников, организаторы переворота незадолго до этих событий консультировались с представителями ЮАР и Китая. Кроме того, эксперты отмечают, что еще с 2000 года Зимбабве фактически находилось в состоянии, похожем на непрерывный госпереворот: в стране шла милитаризация политического процесса, группы силовиков оттесняли представителей других политических сил от процесса принятия решений, конкурируя при этом между собой.
В Зимбабве сложилась за это время персоналистская неопатриархальная система, когда национальный лидер не концентрирует в своих руках всю полноту власти, а управляет процессом борьбы за нее между разными группами влияния, которые пронизывают буквально все институты власти. Важно и то, что Эммерсон Мнангагва представляет группу каранга внутри крупнейшего народа страны, шона, тогда как Мугабе относится к другой группе шона – зезуру. С середины 2000-х годов в Зимбабве шел процесс зезуризации силовых структур и органов управления - ключевые должности замещались прежде всего представителями зезуру. Переворот 2017 года вернул элиты к более сбалансированному состоянию.
По логике неформальных племенных квот претензии на пост президента жены Роберта Мугабе Грейс выглядели неуместно, поскольку она родилась на территории ЮАР и принадлежит к лемба, специфической этнорелигиозной группе, исповедующей африканский вариант иудаизма и считающей себя выходцами из древней Иудеи.
Интересно, что придя к власти, Крокодил не стал включать в состав своего правительства оппозиционных политиков. Аналитики считают, что вероятно новое руководство решило приберечь вариант коалиционного правительства на случай политического кризиса, который вполне может разразиться после выборов 2018 года. Сейчас же для нового лидера важно сохранить управляемость системы.
Вообще же аналитики часто сравнивают политические процессы, происходящие в Зимбабве с теми, что происходили не так давно в Китае. Аналогии очевидны: Мнангагва представляется местным Дэн Сяопином, то есть лидером с прагматичным подходом к восстановлению экономики после потрясений, ассоциирующихся лично с Мугабе (Мао Цзэдуном).
Главная опасность для правительства Мнангагвы – это тяжелый финансово-экономический кризис, который переживает Зимбабве. Не исключено, что причиной силового переворота послужило желание правящей элиты не допустить повторения ситуации 2008 года, когда на фоне экономического кризиса оппозиция едва не перехватила власть в Зимбабве.
К внутренним проблемам добавляется и ухудшение внешней конъюнктуры: снизились мировые цены на ключевые статьи экспорта, сократился приток прямых иностранных инвестиций, из-за девальвации ранда упал объем денежных переводов от работающих в ЮАР трудовых мигрантов, а засуха привела к самому низкому за последние 25 лет урожаю маиса, одной из основных продовольственных культур в стране. Число зимбабвийцев в состоянии крайней бедности в 2016 году выросло почти до 3 млн. человек...
Снижение валютных доходов обострило проблему дефицита торгового баланса, в стране не хватает наличной валюты (из-за гиперинфляции в 2000-х Зимбабве отказалось от собственной валюты и использует иностранные валюты внутри страны). В ноябре 2016 года Резервный банк Зимбабве начал выпускать собственные банкноты для постепенной замены иностранной валюты, в результате же спрос на последнюю только вырос. Сегодня в стране в обращении три типа долларов: собственно доллары США, золлары (существуют только в электронном виде на счетах жителей) и боллары (выпускаемые Резервным банком Зимбабве наличные), причем золлары и боллары должны обмениваться на американский доллар в отношении 1:1, тогда как на самом деле реальный курс этих квазиденежных инструментов уже достиг 1:1,5–1,8.
Это создает в Зимбабве спрос на альтернативные финансовые инструменты, в том числе на пирамиду МММ Сергея Мавроди. В октябре 2106 года в результате ее обрушения пострадали 66 тысяч зимбабвийцев, ущерб оценивается в $3 млн. Популярен в Зимбабве и биткоин, причем настолько, что в ноябре 2017 года его курс почти в два раза превысил мировые котировки!
Эксперты считают, что «мягкое отстранение Роберта Мугабе от власти должно хотя бы частично смягчить усталость общества от экономического кризиса и удовлетворить очевидный запрос на перемены, повысив популярность правящей партии ЗАНУ-ПФ перед всеобщими выборами летом 2018 года.
Теперь у нее новый лидер, и перед оппозицией стоит непростой выбор между кооптацией и коллективным противостоянием. Реализация второго варианта затруднена тем, что сейчас оппозиция в Зимбабве разделена на два лагеря. Первый возглавляет предыдущий официальный преемник Мугабе Джойс Муджуру, которую на посту первого вице-президента в 2014 году и сменил Мнангагва. Второй – Морган Цвангираи, который чуть не выиграл выборы у Мугабе в 2008 году и в 2009–2013 годах возглавлял коалиционное правительство национального единства. По отдельности эти силы, пишут эксперты, вряд ли способны бросить вызов власти.
Что касается внешней политики, то можно быть уверенным, что новое правительство использует отстранение от власти одиозного Мугабе, чтобы выйти международной изоляции, возобновить сотрудничество с международными финансовыми институтами (МВФ, Всемирный банк, Африканский банк развития) и тем самым смягчить экономический кризис. Однако чисто символических деклараций будет мало для того, чтобы открыть для Зимбабве кредитные линии, и поэтому Зимбабве наверняка продолжит ориентироваться на традиционных партнеров – Китай и ЮАР.
Об этом говорит и тот факт, что первым высокопоставленным иностранным дипломатом, посетившим Зимбабве после смены власти, стал специальный посланник, помощник министра иностранных дел КНР Чэнь Сяодун. Он подтвердил гарантии по заключенным в 2014–2015 годах инвестиционным проектам общим объемом $4 млрд, - Пекин дает понять, что поддерживает новое руководство Зимбабве.
А вот бывшая метрополия – Великобритания, равно как и США вряд смогут рассчитывать вернуться в страну, в политической элите которой существует консенсус по поводу антиколониальной риторики как одного из ключевых инструментов внутренней легитимации и ориентации на незападных партнеров, прежде всего Китай. Пока что ни Лондону, ни Вашингтону нечего противопоставить Пекину.
Полностью здесь