Раствориться навечно. В США набирает популярность биокремация умерших

Сначала все это напоминает Жидкую Маму из романа Сорокина «Сердца четырех», однако никакой фантастики – все очень серьезно. Подробный материал «жидкому» виду «захоронения» посвятила «Русская служба ВВС».

Ее журналисты посетили одно из похоронных бюро, предоставляющих такого рода услугу: «Центр торжества жизни» Bradshaw в американском штате Миннесота.

В брошюре изданной этим бюро, ресомация гидроксидом калия представлялась как «мягкая, экологически чистая альтернатива сжиганию» останков.

«Человек берет в долг у природы даже на смертном одре: немного древесины на гроб, хлопка - на саван, камня - на памятник, - пишут впечатленные увиденным журналисты. - При этом в американской традиции предание тела земле весьма условно. Гроб перед захоронением помещают в бетонный или железный саркофаг, чтобы могила не проседала по мере разложения дерева и останков. Кремация тоже не сильно смягчает загробный налог на природу. На сжигание одного тела требуется столько тепла, что можно неделю отапливать дом, даже в морозной Миннесоте...»

Биокремация, убедились журналисты, чище с экологической точки зрения.

Однако пока что ее предлагают только 14 похоронных домов в мире.

Но вот в Миннесоте гидролиз уже пользуется популярностью: примерно половина клиентов Центра Bradshaw выбирают кремацию, а из них почти 80 процентов предпочитают огню щелочной раствор.

Вот как выглядит сам процесс растворения тела:

« Мы спускаемся в подвал. Окрашенное охрой круглое помещение наполнено тихим журчанием фонтана. В стене вырезано окно от пола до потолка, за ним - раздвижная деревянная дверь. Вот она - стальная машина: два метра в высоту, и три - в длину. Гигантская крышка напоминает дверь банковского сейфа или люк субмарины. И действительно - именно такие ставят на подводные лодки, с одним лишь отличием: они открываются еще и изнутри. Промышленный вид машины контрастирует с приглушенным покоем траурного зала.

В комнате появляются Джейсон (владелец бюро) с коллегой. На них строгие костюмы и синие хирургические перчатки. Они везут на каталке тело, укрытое черной тканью. Они распахивают люк и отправляют тело в темную утробу железной машины. На панели управления всего четыре опции: «открыть», «проверка», «цикл» и «закрыть». Джейсон закрывает люк и нажимает кнопку. Шипя пневматикой, аппарат задраивается. Вторым нажатием он запускает «цикл». Машина издает два коротких сигнала и начинает заполняться водой.

Джейсон - биолог и химик по образованию - рассказывает, что аппарат определяет пропорции раствора исходя из веса тела. В среднем где-то 30 кг гидроксида калия почти на 300 литров воды. Концентрированный раствор с водородным показателем pH 14 нагревается до 152° С, но не закипает, поскольку камера под давлением, как в скороварке:

«Щелочной гидролиз - это естественный процесс разложения тела после погребения. Только мы создали условия, в которых он протекает намного, намного быстрее”.

В могиле на это уйдут десятилетия. Аппарат справится за полтора часа, правда, еще столько же времени потратит на промывку.»

Через 3-4 часа процедура заканчивается, на железном поддоне остаются только мокрые кости и прекрасно сохранившиеся импланты. Бизнесмены даже предлагают со временем, когда ресомация наберет обороты, отправлять использованные протезы в развивающиеся страны. Зато плоть растворилась полностью.

«Получается раствор, на вид что-то вроде чая или пива», - говорит Джейсон.

Человеческий раствор получился почти прозрачный, ведь там остались только соли и глюкоза. Возле аппарата отчетливо пахнет химчисткой. Запах слегка мыльный, довольно резкий, но не отталкивающий - отмечают журналисты.

Этот коктейль из аминокислот и пептидов без следов человеческой ДНК просто сливают в канализацию. Авторы материала отмечают, что многих смущает именно этот этап последнего пути. Кости же высушивают и измельчают в специальном аппарате – кремуляторе, как и после традиционной кремации. Прах получается мелкий и белый как мука.

Далее журналисты решили оценить перспективы этого метода.

Центр Bradshaw растворил уже больше тысячи тел - в среднем по одному в день, тогда как во всем мире ежедневно умирают около 150 тысяч человек, и эта цифра будет только увеличиваться. К концу XXI века на Земле будет больше 11 миллиардов жителей. Свободной земли для захоронений остается все меньше. К примеру, в некоторых районах Лондона получить место на кладбище уже невозможно, а в других власти начали выдавать разрешения на повторные захоронения в старые могилы.

Кроме того, отвод земли, благоустройство кладбищ и ритуал погребения пагубно влияют на окружающую среду. Экологи утверждают, что только в США на саркофаги ежегодно уходит более полутора миллионов тонн цемента и 14 тысяч тонн стали, а за одну кремацию в атмосферу выбрасывается 320 кг углекислого газа и множество других вредных веществ, в том числе ртуть из зубных пломб.

В то же время щелочной гидролиз по мнению экспертов в 17 из 18 категорий - от загрязнения морей до изменения климата - оказался чище кремации и погребения. При растворении останков выброс парниковых газов в семь раз меньше, чем при сжигании.

Ущерб окружающей среде в расчете на одного умершего распределяется примерно так: около 64 евро за погребение, чуть больше 48 евро за кремацию и всего 2,59 за ресомацию.

Подсчитали эксперты и другие, совсем неожиданные вещи. К примеру, похороны - приезд родных и близких, выращивание и продажа цветов и так далее - наносят ущерб природе примерно в три раза больший, чем собственно захоронение или кремация.

Ситуация напоминает долгий и мучительный процесс признания кремации, который начался в конце XIX века со строительства первого крематория в Англии в 1879 году. Это вызвало массовые протесты в обществе. И только в 1902 году Парламент утвердил закон о сжигании тел. А уже к концу 1960-х кремация обошла по популярности погребение. Сегодня лишь каждый четвертый покойник в Англии предается земле.

Пионерам биокремации еще предстоить убедить рынок ритуальных услуг в прибыльности нового метода, - считают журналисты. – Пока же крематориям нет смысла тратиться на гидролиз, поскольку тело сжигается за час, а растворяется - за три-четыре. Меньше оборот - ниже прибыль...

Противится ресомации и католическая церковь.

«Растворение тел в чане с химикатами с последующим сливом раствора в канализацию не может считаться достойным способом избавления от человеческих останков», - такое заключение направила церковь Огайо местному законодательному собранию в 2012 году.

«Получается, вы бабушку спускаете в унитаз. Для многих это - неучтивость, неуважение к близким» - горько шутят англичане.

По мнению английского философа Филипа Олсона все дело в разном отношением людей к человеческому телу. Для некоторых оно сакрально, для других - бренно и греховно, и потому его следует закопать поглубже, заковать в железо и залить бетоном.

Зато популярен новый метод у сторонников «экосмерти», которые считают человеческие останки подпиткой новой жизни для растений и животных, ведь из гидролизного раствора выходит неплохое удобрение.