Игорь Бунин: "Приближенные Асада могут применить химическое оружие"

- Означает ли договоренность между Путиным и Трампом в Гамбурге, что наконец-то появился свет в конце сирийского туннеля? Хотя директор ЦРУ Майк Помпео задним числом и обвинил Москву, что она, дескать, вовлечена в сирийское урегулирование лишь с тем, чтобы «насолить Америке», но США уже прекратили поставки оружия умеренной антиасадовской оппозиции. Создаются зоны деэскалации. ИГИЛ терпит поражение за поражением. Остается, правда, не проясненной дальнейшая судьба Асада. Когда же в Сирию придет долгожданный мир, какие основные противоречия кроме проблемы ИГИЛ остаются неразрешенными?

- Российско-американский алгоритм, выработанный в Гамбурге достаточно простой - в соответствии с договоренностью между Путиным и Трампом, в Сирии установили бесполетную зону безопасности. Но возникает несколько проблем, которые связаны с Ираном, не желающим присоединяться к этому соглашению и который слишком близко подошел к границе с Израилем.

Другая проблема - израильтяне, которые не хотят, чтобы Иран и его союзник "Хезболла" слишком близко приближались к его границам, поскольку это затрагивает напрямую безопасность еврейского государства. Пожелания Израиля не были включены в проект мирного плана. При этом, Израиля боятся все, поскольку он обладает самой мощной армией на Ближнем Востоке. А ведь сирийская беда это во многом и проблема отношений Ирана и Израиля.

Кроме того, сохраняется недоверие между США и Россией, даже несмотря на достаточно хорошее отношение Путина к Трампу, а Трампа к Путину. Но на одних хороших президентских отношениях построить мир в Сирии достаточно сложно. Но все-таки это уже шаг навстречу. Следующая проблема - это сам Асад. Западные страны дали ему понять, что "хотя ты мясник, но мы не будем убирать тебя сейчас". Макрон ему сказал, и Трамп с этим согласился, что пока что он может оставаться у власти, а дальше будет видно. Сначала нужно решить проблему ИГИЛа. У Асада же совершенно иное восприятие своей личности. Он считает, что получил Сирию в наследство от своего отца Хафеза, а теперь должен сохранить и передать этот цельный кусок своему сыну. Заставить его подчиняться выработанным совместно американцами и русскими условиям будет достаточно сложно. Тем более, что в лагере самого Асада достаточно экстремистски настроенных сил, которые могут даже применить химическое оружие. Если они его применят, это означает, что Франция и США сразу нанесут удар. Разрушится то хлипкое доверие, которое начинает складываться.

- Так есть ли надежда на мир?

- В целом ситуация в Сирии пока мало разрешима. Там сложный клубок национальных, межрелигиозных отношений - шииты, сунниты, христиане, алавиты... И слишком много противоречивых интересов других государств. Интересы Турции связаны с проблемой курдов. Интересы Ирана с "Хезболлой" и желанием контролировать Сирию. Там переплелись амбиции саудитов и множества других сил. Сирия сейчас это такой серпентарий, где все стараются друг друга ужалить. Нужно еще много усилий и главное желания, чтобы привести дело к миру.

Но важно, что уже появилась хоть какая-то "химия" между Путиным и Трампом. Достигнут некий консенсус, понимание, что главная проблема - это ИГИЛ.

- В российских СМИ муссируется версия, что у США якобы нет большого желания разобраться с ИГИЛ, что Вашингтон приберегает исламистов как сдерживающий фактор в игре против Асада и Кремля?

- Думаю, это неверное впечатление. Вашингтон действительно хочет разобраться и ИГИЛом и решить проблему, но не хочет вовлекать свои вооруженные силы слишком сильно. Готов применять авиацию, поставлять оружие, но не хочет отправлять туда своих солдат памятуя об Афганистане и Вьетнаме. Как и при Обаме,ставка во многом на курдов.

- Получат ли курды собственное государство в благодарность за их вклад в борьбе с ИГИЛ?

- По-прежнему слишком много противоречивых интересов переплетено в вопросе предоставления курдам государственности, но какие-то обещания автономии курдам на территории Сирии могут быть сделаны. В любом случае, сохранить унитарное государство будет сложно, оно превратится в федеративное. Это будет долгий и сложный процесс.

- Насколько Иран может считаться надежным партнером для Москвы, ведь у него свои собственные далеко простирающиеся амбиции и в Сирии и на Ближнем Востоке в целом?

- Иран борется за доминирование в Сирии. Но без России союзник Ирана - Асад вообще исчезнет в ближайшее время. Только вместе с Россией теперь можно решить сирийскую проблему и это очевидно. При этом с Тегераном у Москвы отношения достаточно противоречивые.

- Считаете ли Вы, что в интересах России было влезать в Сирию, учитывая, что экономические выгоды там там спорны, идет непримиримое противостояние между шиитским и суннитским миром, в то время, как большинство российских мусульман исповедуют ислам суннитского толка? Да и с арабами отношения хорошо подпортили...

- Вообще это была частично авантюра.

- Вы упомянули проблему Израиля, интересы которого не были в должной мере приняты во внимание, а без учета израильских интересов достичь стабильности в Сирии будет трудно. Как Россию сейчас воспринимают в Израиле, особенно после того, как Москва вступила в союз в врагами еврейского государства - режимом Асада и Тегераном, грозившим в свое время сбросить на Израиль атомную бомбу? Произойдет ли полномасштабное втягивание Израиля в сирийский конфликт?

- Отношение к России в Израиле двойственное. С одной стороны, мы связали себя с Ираном. С другой стороны, израильтяне хотели бы сохранить хорошие отношения с Москвой и персонально с Путиным. Израиль не хочет втягиваться в конфликт. С другой стороны, он стремится не дать возможность "Хезболле" получить современное оружие, которое станет угрозой для израильтян. И не допустить Иран и "Хезболлу" слишком близко к израильским границам. Точечные удары по системам, которые могут угрожать безопасности еврейского государства безусловно будут продолжены.

- Москва оказала поддержку Катару, которому был объявлен бойкот аравийскими монархиями из-за его поддержки исламских экстремистов и тесных связей с Ираном. С другой стороны произошли перемены и в оплоте исламского фундаментализма Саудовской Аравии, где на первое место выдвинулся молодой принц, придерживающийся как считается довольно либеральных взглядов. Наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Наиф был вынужден отказаться от престолонаследия в пользу сына короля. Это позволило сконцентрировать огромную власть в руках нового наследника Мухаммеда бен Сальмана. Означает ли все это, что поддержка - финансовая, военная антиасадовской исламской оппозиции теперь уменьшится?

- Выдвижение на первую роль молодого энергичного принца, придерживающегося светских взглядов вполне возможно приведет к тому, что скоро мы увидим более секулярную Саудовскую Аравию, ориентированную не на нефть, а на высокие технологии. Так что не исключено и во внешней политике саудитов мы скоро увидим серьезные перемены. Но тем не менее будет продолжаться борьба за роль регионального лидера, на которую претендуют Иран, Турция и Саудовская Аравия.