Вы знали, что в музей нагрянут правоохранители с обыском?
Конечно нет. Нас решили запугать. А в этом случае главное - внезапность. К нам подошли как к бандитскому формированию. Происходил захват, человек 50-60 ворвались в музей. Они группами забегали в своем направлении, ОМОН впереди...отсекал, прятал людей по комнатам. Меня не дождались, ломали молотом дверь. Зачем эти факты устрашения? В организации 70% - женщины. Но всем на это плевать. Прибыли молодые люди, которые были цинично настроены, грубо разговаривали, набрасывались с обвинениями. Не дождались юриста. Нас лишили правовой защиты. Никто не объяснял права. Музей остался бесхозный. Они могли, что угодно выносить. И это министерство культуры. Да стыд и срам.
То есть в погроме в музее Вы обвиняете Министерство культуры?
Сотрудники музея Востока и советник главы Минкультуры Кирилл Рыбак фактически указывали, какие картины снимать, какие нет. Всего изъяли около 200 экспонатов. Их вывезли в музей Востока. Г-н Рыбак изъял у нас акты и договора дарения, в которых указаны даритель, получатель и наименование произведения. И по этим данным все забирали. Это безумие, которым однозначно руководило министерство культуры. Хотя оно и заявляет о том, что к этому не имеет никакого отношения, просто их представители выполняли свои функции в ходе обыска как эксперты. Но это ложь. Они распоряжались внутри музея. Просто это происходило под прикрытием того уголовного процесса, который идет по Мастер-банку.
Какую цель преследует Министерство культуры?
Так она у них уже больше трех лет не меняется. Цель одна - уничтожить нашу организацию, забрать все наследие и усадьбу Лопухиных. И ради этого чиновники, видимо, на все готовы. Чего стоят одни их заявления, что мы не имеем право на наследие. Но если сам неоднократно писал, заявлял, сотни раз повторял, что он передал наследие МЦР, какие могут быть претензии? На нас оказывается мощнейшее давление. Используется полный административный ресурс государства – силовой, судебный, налоговый.
Что вы имеете в виду?
17 внеплановых проверок мы прошли в прошлом году, которые перешли в 13 судебных процессов. Что это такое? То обвинение в экстремизме, то в неуплате налогов, то угроза выселением, а также отзыв прокатного удостоверения за свастику, хотя она показана в фильме в кадре кинохроники, чтобы подчеркнуть героизм советского народа. С помощью всевозможных обвинений у музея хотят отобрать усадьбу. Используется каждая возможность. Выдумывают, навязывают, заявляют, что я здесь храню тонны денег, провожу какие-то махинации...Тоскливо. Но мы переживем и это.
Будете обращаться в суд?
Конечно. Сейчас изучим ситуацию. Подведем итоги погрома. Будем подавать иски и жалобы. Но если ничего не будет изменено, вынуждены будем выходить на международный уровень. Обращаться в ООН. Мы являемся ассоциированным членом департамента общественной информации ООН. У нашей организации консультативный статус экономического и социального совета ООН. Будем обращаться к международному сообществу – собрать средства и заплатить налог 52 миллиона. Как это стыдно должно быть России. Когда в других странах государство наоборот помогает музею, а не требует с него.
Как сотрудники все это переживают?
Мы продолжаем работать. Немножко привели музей в порядок после разгрома. Пока висят распакованные рамы... Будем думать, как изменить экспозицию, как вернуть изъятые экспонаты. Это просто издевательство над нами. И длится оно уже больше трех лет. Сотрудники работают за мизерную зарплату, многие вообще ничего не получают, но продолжают работать, сохранять музей, вести лекции, проводить экскурсии, организовывать выставки. И за это нас 17 часов держат в музее, пока идет обыск. И никого не интересовало, что людям поесть, попить, где спать. Усадьба была полностью блокирована. Это жутко. Это рядом с Кремлем. Тихие погромы, на которые власть пока не обращает внимания. А ведь культура – это тот источник, который дает жизнь государству. Музей – это энергетический центр культуры. Потому Рерих и говорил, что разрушение музея – это разрушение страны. Но кто же думает об этом? Чиновник пришел, награбил и ушел. А нам продолжать работать. Мы же пришли не ради денег. Сотрудники 20 лет здесь. Они вложили труд, сердце, здоровье. Чиновникам не понять, как люди могут бесплатно работать. Проверки за проверками. Каждая неделя. Но мы все пережили. Сейчас новый виток. правда, я не исключаю, что сейчас начнется попытка заведения уголовных дел на сотрудников МЦР. Но мы все равно продолжим бороться за наш музей.