Ирина Апексимова: «Артист не должен быть злым и голодным!»

«Антикризисный менеджер», «женщина со стальным характером». Как только не называют журналисты Ирину Апексимову, директора «Московского театра на Таганке». Вот уже полтора года она руководит прославленным коллективом, где ей приходится ежедневно решать самые разные и порой невозможные задачи. О сегодняшней жизни легендарного театра, о грядущих премьерах и о том, как складываются отношения с творческой труппой, Ирина Апексимова рассказала корреспонденту «НИ».

- Итак, Ирина Викторовна, начнем разговор с январской премьеры театра на Таганке. Как вы решились взяться за столь сложный материал как «Суини Тодд, маньяк-цирюльник с Флит-стрит»?

- Если коротко, то хотелось сказать новое словой в театральной жизни Москвы. Музыкальных спектаклей и мюзиклов в Москве сегодня много. А вот музыкальных триллеров нет нигде. Мы будем первыми, кто это сделает!

– Я пришла в театр, который достаточно долгое время не работал, всё время бунтовал, и была воспринята некоторой частью труппы как внешний раздражитель. Например, буквально через неделю после моего прихода, группа актеров вышла на уличный пикет. Поэтому было очень сложно наладить нормальную работу. Но ведь любой театр живет только тем, что ставит спектакли. Они объединяют коллектив, а не взаимные претензии и подозрения.
Когда артисты убедились, что театр развивается, смотрит в будущее, то и митинговые страсти улеглись. Мы, в частности, закончили противоаварийный ремонт, обновили сцену, световое и звуковое оборудование. И теперь в театре можно работать без угрозы для жизни и здоровья людей. Мы, наконец, открыли основную сцену, еще в прошлом году восстановили заново 9 спектаклей, поставленных Юрием Петровичем Любимовым. А в новый репертуар Основной сцены прочно вошел спектакль режиссера Анны Потаповой «Кориолан» и «Эльза» Юлии Ауг. Это роскошная, можно сказать, бенефисная пьеса для двух «таганковских звезд» - Любови Селютиной и Юрия Смирнова. Пронзительная история любви. Спектакль о том, что все мы рождаемся на этот свет, чтобы быть счастливыми.
В октябре мы выпустили «Вия» - рок-н-драму по одноименной повести Гоголя и текстам рок-музыканта Вени Дыркина (Александра Литвинова).

На Малой сцене играют «Золотого дракона» Леры Сурковой и «Петербург» Вячеслава Тыщука. Буквально на днях – 17 декабря – на Малой сцене пойдет премьера спектакля «Назову себя Гантенбайн» по одноименному роману Макса Фриша в постановке Сергея Трифонова.
Так что, повторяю, актерам некогда бастовать и обижаться.

Хотя не скрою, что театре осталась очень небольшая группа - одна десятая часть всего коллектива, которая выражает свое недовольство, продолжает писать жалобы на меня и сочинять письма в разные инстанции. Все те, кто работал еще при Юрии Петровиче Любимове, а их большинство, прекрасно продолжают работать, как и тогда. Выпускают спектакли, репетируют. Им не до жалоб.

А мы и дальше собираемся приглашать интересных и ярких молодых режиссеров, чтобы пополнять репертуар новыми и интересными работами.И это мой главный итог.

- В чем Вы видите преимущество сегодняшней Таганки перед другими сценами?

- На этот вопрос, на мой взгляд, должны отвечать театроведы и критики. Мое дело – организовывать рабочий процесс так, чтобы выпускать качественные постановки. Только вот всегда огорчает, когда в театр идут на известные имена. Играет звезда – надо посмотреть. Можно подумать, звездный статус артистов гарантирует на сцене достойный продукт, если выражаться рыночной терминологией. Мне бы очень хотелось, чтобы зрители отключились от этого. Я не люблю такой подход уже давно, задолго до того, как стала возглавлять театр. Надо идти на спектакль, а не на имя. К какому бы жанру не относилась наша постановка, она всегда будет качественной, то есть зрелищной, занимательной, интересной. Над этим мы и трудимся.

- Что Вы делаете для того, чтобы экономика театра работала? Театр - это вообще больше про искусство или это больше про менеджмент и про бизнес?

- Театр - это всегда больше про искусство и про прекрасное, но, чтобы это прекрасное создавалось и существовало, должен быть очень хороший и крепкий менеджмент. Без этого высокого и прекрасного просто не получится. Понятие, что хороший артист должен быть злым и голодным – в корне неправильное, лживое определение. Артист должен нормально питаться, хорошо выглядеть, для этого он должен получать достойную заработную плату. В свою очередь, она складывается из той прибыли, которую мы получаем от продажи билетов. Такой, вот, замкнутый круг.

- А вы считаете себя жестким руководителем? Любимов часто говорил о том, что актерам нужна жесткая рука...

- Я не знаю, какой я руководитель. Об этом лучше расскажут мои подчиненные, наверное. А если говорить о принципах, то их мне заложили мои родители, мои мама с папой и советская школа. А что касается особого творческого контингента, то с другим в своей жизни я и не сталкивалась.

Я вообще считаю, что все люди очень разные, и к каждому необходим особый подход.

Мне кажется, что в каких-то вопросах я даже слишком лояльная. Я не сторонник кардинальных изменений, театр – очень хрупкая субстанция, а Театр на Таганке - тем более. Здесь очень непростая история, а в последние годы и не очень счастливая, скажем откровенно. В труппе есть люди, которые открывали Таганку в 1964 году, и они, слава Богу, работают. Если мы хотим, чтобы театр жил, развивался, изменения должны происходить постепенно.

Не может быть пути без ошибок: каждый человек, каждый руководитель, каждая творческая и нетворческая личность имеет право на ошибку. Нужно идти, нужно творить, нужно ошибаться, нужно принимать решения и совершать поступки. Самое главное для меня – быть в согласии с собой. Но при этом театр – это любовное дело, здесь должны существовать по любви или хотя бы по уважению друг к другу, люди должны договариваться без обид и крика.

- А теперь расскажите о ремонте. Что сделано, что еще предстоит и на какие средства проводились работы?

- На средства, выделенные московским Правительством. Титульных спонсоров у театра нет. Есть частные пожертвования людей, которые хорошо относятся ко мне и верят в то, что я делаю в этом театре. С одной стороны, очень лестно, что люди идут за мной. С другой – это тяжело, когда деньги дают лично вам. Это еще одна ответственность. Сейчас я работаю, в том числе, и над тем, чтобы люди, у которых есть финансовые возможности, поняли, что в Театр на Таганке можно и нужно вкладывать.

- А почему, собственно, независимый инвестор должен вкладывать в театр?

- Азбучные вещи, но сегодня о них многие забывают. Театр и искусство – это то, что называется «долгая прибыль». Затраты здесь не принесут сиюминутной выручки. Вложение в театр – это закладка даже не одного кирпичика, а целого, если хотите, этажа в построение цивилизованного общества. А театр – это одно из тех мест, где формируются мировоззренческие ценности. Очень важно, чтобы к нам приходили молодые люди.

- А что вы скажете о публике? Как, на ваш взгляд, изменились зрители, искушенные интернетом, соцсетями, всякого рода яркими шоу, которых раньше просто не было? Вы сами на какого «идеального» зрителя рассчитываете?

- Можно я начну отвечать со второй части вопроса. Зрители, которые ходили на Таганку с 1964 года, с даты основания театра, ходят к нам до сих пор. Это те зрители, которые видели расцвет Таганки. Они есть, слава Богу. Они нас не бросают и даже принимают и поддерживают новые постановки. Мы сейчас очень серьезно работаем над привлечением в театр нового зрителя, молодой аудитории. Для этого сделали спектакль для детей - «Старая старая сказка». Очень хочется воспитать свою публику. Но это тоже - долгая история.