Андрей Нечаев: 20 лет стагнации – это реальность

- На протяжении последнего года мы регулярно слышим от властей о том, что дно кризиса пройдено и намечается рост экономики. А как бы вы охарактеризовали экономическое состояние страны сейчас?

- Да, первым о том, что дно кризиса пройдено и о скором экономическом росте заявил первый вице-премьер Игорь Шувалов еще в апреле 2015 года, после - об этом не раз говорил министр экономического развития Алексей Улюкаев и даже президент Владимир Путин. Действительно, падение почти приостановилось, но мы продолжаем наблюдать стагнацию. В то же время, совершенно очевидно, что нет никаких факторов для экономического роста: наращивания инвестиций, роста потребительского спроса и кредитования. Если не будет никаких серьезных изменений в экономической политике, то мы еще длительное время будем барахтаться около нуля. Собственно, это уже признали и Минэкономразвития в своем последнем прогнозе, который в его базовой версии внушает только пессимизм.

- Вместе с тем, финансово-экономический блок правительства продолжает пугать россиян разного рода страшилками о повышении налогов, пенсионного возраста, урезании расходов на социалку и т.д. Что из этого может стать реальностью и как скоро?

- Несмотря на то, что президент не раз говорил о моратории на повышение налогов, оно фактически идет, но в скрытой форме без изменения ставок или в виде введения неналоговых сборов. Один из скандальных примеров - введение сборов в рамках системы «Платон», которые для бизнеса являются эквивалентом налогов. Другой пример - повышение взиманий в пенсионный фонд под видом увеличения сборов с вредных производств. А у нас по действующим нормативам, правда, еще советским, две трети промышленных производств считаются вредными. На мой взгляд, это крайне нерациональная политика, противоречащая мировой практике и науке. В условиях кризиса повышать налоги могут только умалишенные...

Что касается пенсионного возраста, отмечу, что откладыванием в нулевые годы пенсионной реформы мы фактически загнали себя в тупик. Так что боюсь, без повышения пенсионного возраста уже не обойтись. В этом смысле крайне опрометчивы последние решения правительства, направленные на ликвидацию накопительной системы пенсий, так как солидарная система пенсий не сможет обеспечивать достойные выплаты пенсионерам. По прогнозам, демографическая ситуация к 2030 году будет выглядеть драматически: на одного работающего будет один пенсионер. Хотя фактически повышение пенсионного возраста уже идет: пересматривается список льготников, раньше других выходящих на пенсию, повышен возраст выхода на пенсию госслужащих, введена новая формула расчета обязательной пенсии, фактически подразумевающая увеличение стажа. Сама по себе эта формула вынуждает людей работать дольше, чтобы обеспечить себя пенсией.

- В этом году вы баллотировались в депутаты Госдумы, и одним из пунктов вашей предвыборной программы было сокращение роли государства в экономике. За это давно выступают и другие ведущие экономисты, но очевидно, что вся система заточена на обратном. При действующем политическом режиме реально изменить положение дел?

- Государство может выступать как регулятор, контролер или прямой хозяйствующий субъект. У нас ключевую роль во всех секторах экономики играют государственные или подконтрольные государству компании, то есть государство выступает в роли крупнейшего хозяйственника, что недопустимо. Поэтому подавление конкуренции – это наша главная беда наряду с коррупцией, которая не дает частному бизнесу развиваться, в результате чего в стране нет ни инвестиций, ни экономического роста, а есть только бегство капитала и мозгов. Пока я не вижу у нашей власти готовности к переменам, остается только надеяться, что рано или поздно они поймут, что закручивание гаек – это путь в никуда, ну или в Северную Корею.

- В истории были примеры экономического чуда, например, в Сингапуре. Что же мешает нашей стране победить коррупцию, развивать промышленность, улучшить качество жизни?

- Ничего не мешает, кроме отсутствия политической воли. Президента, видимо, устраивает та система ручного управления, которую он выстроил, она ему кажется понятной и эффективной, когда можно снять трубку, позвонить главе госкорпорации и дать указание. Другое дело - создавать условия, законодательные рамки, универсальные меры поддержки для малого и среднего бизнеса, которым вот так вот по телефону управлять нельзя.

- Какие сценарии выхода из кризиса видите вы?

- Если ничего не менять, то пессимистичный прогноз МЭР может стать реальностью: 15-20 лет затяжной стагнации. Такой опыт в мире тоже есть, например, Япония. В последние 10-15 лет эта страна находится в состоянии стагнации, но у них была другая стартовая база и другой уровень жизни: Япония являлась второй экономикой в мире. В России единственный путь к положительным переменам – это максимально быстрое создание благоприятного предпринимательского климата и решение всех вытекающих из этого задач.