Заместитель гендиректора «Трансперенси интернешнл – Россия» Илья Шуманов

– Илья, как вы можете прокомментировать озвученную г-ном Буксманом статистику?

– Мне довольно трудно это делать. Мы в «Трансперенси интернешнл – Россия» не можем провести аналитику по всем регионам на соответствие этих сведений действительности. Однако я могу сказать, какие процессы мы наблюдаем в реальности. Сегодня прокуроры осваивают новые техники проведения антикоррупционных расследований. Расширяется круг субъектов, за которыми идет надзор, увеличивается количество ограничений, запретов для должностных лиц. Также видно, как прокуратура нарабатывает и судебную, и правоприменительную практику.

– С начала года наблюдается волна коррупционных скандалов вокруг чиновников. Реальная ли это борьба с коррупцией или просто смещают тех, кто перестал быть угоден высокому руководству?

– Если мы говорим обо всех высокопоставленных персонажах, которые проходили по коррупционным делам или были сняты с должностей из-за коррупционных скандалов, то тем или иным образом по отношению к ним какое-то политическое влияние было. А вот насколько сильно оно проявлялось, трудно сказать. Оценки по событиям текущего года надо давать чуть позже. Посмотрим, какая была общая масса уголовных дел, сколько людей в них было вовлечено.

– Но вы согласны с тем, что громких коррупционных скандалов вокруг чиновников стало больше?

– Я думаю, что количество дел против высокопоставленных персон увеличилось кратно за последние полгода-год. Объяснить это каким-то одним явлением я не могу. Назову три тренда. Во-первых, происходит электоральный цикл, скоро выборы. Во-вторых, сейчас пытаются модернизировать систему правоохранительных органов. В-третьих, это изменения в ключевых подразделениях ФСБ, которые отвечают как раз за надзор за органами государственной власти и правоохранительными органами. Полагаю, интенсивность возникновения уголовных дел против высших чинов этим всем и обусловлена.

– И собственно с коррупцией они не связаны?

– Cтоит вспомнить дело миллиардера Дмитрия Михальченко, связанное с ним «дело реставраторов» замминистра культуры Григория Перумова, а также ситуацию с бывшим главой Федеральной таможенной службы Андреем Бельяниновым, который проходит свидетелем по делу с контрабандой алкоголя. Мы тут в «Трансперенси интернешнл – Россия» выяснили, что в декларации о доходах имущества Бельянинова отсутствует его загородный дом площадью 1500 кв. метров. По закону, не задекларировав такое имущество, он должен был быть уволен три месяца назад. Естественно, его не увольняли. Уволили сейчас по какому-то делу, связанному с контрабандой коньяка, которое касается его лишь частично. Его сделали свидетелем, обвиняемым он не станет. Так что ситуация выглядит как лишний повод уволить чиновника.

– Сейчас также обсуждается дело с мэром Владивостока Игорем Пушкаревым. Следствие полагает, что он незаконно помогал получить госзаказы компаниям своих родственников. В этом деле тоже можно наблюдать политическую волю?

– Подозрения о том, что у Пушкарева заказы связаны с его семейным бизнесом, были давно. Естественным образом это все всплыло и попало в фокус внимания правоохранительных органов. Я бы сказал, что это было на виду и особенно не скрывалось. Только в последние годы родственники Пушкарева начали выходить из бизнеса, связанного с государственными контрактами. Мы на это тоже указывали какое-то время назад. Однако дело возникло только сейчас. Значит, уже озвученные мной три тренда естественным образом совпали в его отношении.

– В целом, можно ли утверждать, что преследование чиновников требует не просто выявленного преступления, а еще и политической воли?

– На любую фигуру уровня категории чиновников «А» требуется политическая воля. Сейчас политическая воля на отставку, на возбуждение уголовных дел в отношении этих чиновников дается по умолчанию, в режиме конвейера...