Представленная подборка писем – лишь малая часть из 10 тысяч писем, полученных писателем от читателей и последователей, которые хранятся в фондах музея. Помимо рукописных посланий (с переводом на русский язык) в экспозиции – испанские издания произведений Льва Толстого, живопись, галерея портретов испаноязычных писателей с высказываниями о Толстом и его литературе. Среди них – аргентинец Хорхе Луис Борхес, колумбийцы Габриэль Гарсиа Маркес и Хосе Асунсьон Сильва, испанцы Антонио Мачадо, Мигель де Унамуно, никарагуанец Рубен Дарио, перуанец Хосе Карлос Мариатеги.
Посольства Испании, Чили, Перу, Аргентины и других стран Латинской Америки оказали большую помощь в исследовательской и аналитической работе с документами, помогали сотрудникам музея Толстого в подборе и подготовке материалов для выставки. В экспозиции представлены уникальные артефакты из фондов Музея современного искусства Сантандера и Кантабрии, Музея истории Мадрида, Фонда Хорхе Луиса Борхеса в Буэнос-Айресе, Руководства библиотеки, архивов и музеев Чили, Государственного музея Льва Толстого в России и др.
Эпистолярия великого писателя насчитывает тысячи писем, этот жанр – неотъемлемая часть огромного творческого наследия, это был его уникальный способ общения с читателями, для которых Толстой был больше, чем писателем – учителем, мастером, апостолом, философом, наставником в любых вопросах. Для них он был безграничной вселенной, как говорят организаторы выставки. Толстому писали со всего мира, но, пожалуй, самые восторженные почитатели у него были в Испании и странах Центральной и Латинской Америки.
«В период между 1890 и 1910 годами Лев Толстой получал каждый год в среднем по 6 писем из испаноязычных стран, – рассказал на открытии выставки ее куратор, поэт и переводчик, филолог-русист, проректор Института Льва Толстого в Боготе (Колумбия) Рубен Дарио Флорес Арсила. – Письма педагогов, писателей, домохозяек, врачей, студентов, реформаторов, журналистов, анархистов, мистиков и историков приходили в Ясную Поляну невероятными путями. В конце XIX века маршрутами китобойных кораблей из Чили, речными судами, преодолевая тропики Колумбии, с побережья Перу, пересекая Карибское море в Москву, голландскими пакетботами через Атлантический океан из Мексики, Гватемалы, Никарагуа, пароходами из Аргентины и поездами из Испании – приходили письма, и в 11 утра пунктуальный почтальон приносил их в дом Льва Толстого в Ясной Поляне».
Письмо – очень личная вещь, которая уникальным образом передает характер и эмоции человека, его писавшего. Почерк и манера письма, стиль изложения мыслей на бумаге могут многое рассказать о личности. Именно поэтому у выставки «испанских» писем Толстого очень сильная эмоциональная составляющая: когда рассматриваешь пожелтевшие листы бумаги, открытки с видами далеких Перу и Гватемалы, исписанные разными почерками совершенно разных по образованию, социальному статусу и возрасту людей, возникает реальное ощущение «машины времени».
К сожалению, писатель сам не владел испанским языком, да и в его близком окружении мало кто знал «кастельяно», и это осложняло переписку. «Если приходили письма на французском, английском или немецком языке, Лев Николаевич отвечал немедленно. Испанские же письма ему переводили, как правило, на французский или на русский, – рассказала «НИ» один из кураторов выставки Любовь Подсвирова. – Отвечал он не всем, но он всегда отвечал в своих статьях. И все без исключения получили набор открыток с факсимильной подписью писателя, их отправляли секретари, это было правило. Эта выставка – событие столетия, такой выставки не было никогда ни в России, ни в Испании, ни, тем более, в странах Латинской Америки. Архив Толстого бережно хранил эти письма почти сто лет, и вот пришло время, чтобы их увидели и услышали живые голоса людей, которые и не предполагали, что благодаря своим письмам останутся в истории.
Когда вышло «Воскресенье» и его перевели на испанский язык, Толстому пришло очень много писем с благодарностью в 1907–1909 гг. Его понимал всякий – и испанский крестьянин, и художник из Аргентины, и педагог из Чили, многие создавали коммуны, чтобы жить по-толстовски, не по лжи, а душой, и любить ближнего так, как ты любишь самого себя. Этот завет Толстого получил огромный отклик именно в испаноязычном мире. Они писали от души сюда, в центр очень далекой для них России, где, они знали, живет человек, который понял, что их волнует и что мешает им быть счастливыми на этой земле, и они ждали его слова».
Первым произведением Толстого, переведенным на испанский с французского, стали «Казаки» в переводе Полины Виардо. Сначала писателя переводили через французский и немецкий, из-за чего что-то терялось и неправильно понималось (сам Толстой говорил, что многие его статьи испаноязычные читатели неправильно трактуют), уже потом мадридские и барселонские издательства стали переводить произведения Льва Толстого с русского на испанский.