Война без правил: о скандале вокруг «Золотой маски»

Летним днем, узнав из «Фейсбука» о своем включении в Рабочую группу по реформированию «Золотой маски», я даже в страшном сне не могла представить, как далеко заведет этот путь и каким тернистым окажется. Жалею ли, что согласилась? Отчасти. Не знала, в какую большую игру интересов попаду. Но критик, который пишет о недостатках того или иного театрального дела, должен быть готов принять вызов, когда его позовут этот механизм улучшать. Тем более что в «Рабочей группе» собраны профессионалы – режиссеры, директора, старшие коллеги, которых давно уважаю. Именно с позиций театральных практиков были сформулированы основные претензии к «Маске» и предложены механизмы совершенствования.

Простой пример. В случае, когда человек работает в театре и должен постановки этого театра оценивать, неизбежен конфликт интересов. Рабочая группа, наряду с прочим, предложила запрет на привлечение критиков – штатных сотрудников театров. Я до сих пор так и не поняла, что вызывает такие яростные возражения коллег-критиков по этому пункту? Что их заставляет так яростно протестовать по пункту обязательной стопроцентной ротации экспертных советов? Ведь очевидно, что ротация даст возможность поработать экспертами всем двумстам с лишним критикам страны. Ротация даст возможность высказаться любителям авангарда и традиции, политического театра и театра абсурда, то есть всем направлениям и течениям критической мысли.

Надеюсь, что ошибаюсь, но выглядит все так, словно вспышку ненависти со стороны критического сообщества вызвала именно попытки Рабочей группы разнообразить и расширить театральный пейзаж.

Окончательные итоги нашей работы будут сформулированы в декабре. Но «Маска» уже начала формировать экспертный совет сезона 2015/2016 по новым правилам.

Говоря «а», ты обязан сказать «б». В качестве свободного критика я могла в предыдущие годы отказываться от чести войти в Экспертный совет «ЗМ». Когда ты вырабатываешь новые правила, отказаться от предложения по ним поработать – мне представляется нарушением простой этики (если уж смастерил самокат – опробуй сам).

После объявления нового состава Экспертного совета двое режиссеров немедленно заявили (правда, никаких официальных шагов не предпринимая), что их не устраивает персональный состав экспертов. А параллельно один из новых экспертов «ЗМ» в газетном интервью открытым текстом заявил, что Кириллу Серебренникову «хватит давать «Маски», публично продемонстрировав немыслимую для эксперта предвзятость.

В результате теги Серебренников-Богомолов-Кокшенева запестрели при упоминаниях «Золотой маски» в СМИ. К режиссерам обратился Александр Калягин, объясняя, что критиков, увы, нельзя подбирать по собственному вкусу и заказывать как десерт в ресторане. Новый же Экспертный совет запросил у своего члена Капитолины Кокшеневой объяснений по поводу некорректного интервью.

А конфликт выплеснулся на медиапростор, и в него стали подбрасывать дрова с разных сторон. Запахло скандалом. И – пошла писать губерния. Все споры вокруг «Маски» немедленно из плоскости эстетики перешли в плоскость идеологии. А если точнее, столкновение позиций превратилось в войну без правил. Затеявших скандал Богомолова-Серебренникова публично обвинили в «растлении детей и театрального процесса». А часть вошедших в Экспертный совет критиков обвинили в мракобесии, ангажированности и попросту в «прикормленности властью».

Режиссеры – это их постановки. При любом отношении к спектаклям Богомолова и Серебренникова говорить о растлении ими кого-либо или чего-либо – это заниматься прямой клеветой.

Критик – это его статьи. Назвать «наймитами Министерства культуры» меня или коллегу из «Новой газеты» Марину Токареву можно только в расчете, что никто не сумеет зайти в Интернет и погуглить все сто томов наших более чем нелицеприятных статей о Министерстве культуры в целом и его отдельных представителях (похоже, их набирается больше, чем у всех обвинителей суммарно).

Ненависть и страх – прекрасная почва для конспирологических теорий, порождения воображаемых монстров и неконтролируемых выплесков глупости и злобы. Появление столь диких подозрений и столь диких обвинений, их распространение возможно только в густой атмосфере вражды.

В этом смысле происходящее вокруг «Золотой маски» – наглядная модель происходящего в нашей реальности, где любое бытовое столкновение перерастает в глобальное противостояние и дает повод вцепиться друг другу в глотку. Раз в три года ротировать экспертов или через год? На сто процентов или на 70? Выбирать экспертов из двухсот критиков страны или из нескольких десятков, как было до сих пор?

Не правда ли, за каждый из этих пунктов можно убивать и умирать? Начать крестовый поход?

И вот театральный мир разделился на «своих и врагов». И где уж тут цвести разным эстетическим предпочтениям. И к черту спор о прекрасном! Одни идут в Экспертный совет как в битву, чтобы бороться «за скрепы» от лица всех патриотов, другие идут бороться «за новое искусство» от лица всех либералов.

И то и другое смущает.

Мне до сих пор казалось и кажется, что любой критик ценен и важен прежде всего своей неповторимостью и отдельностью. Вступая в любую партию, занимая любую сторону, критик неизбежно превращается в клакера того или иного направления или имени… А ведь как там у Бродского: «Моя песня была лишена мотива, зато ее хором не спеть»...

Еще пару недель назад я бы пожала плечами: какая ненависть внутри сообщества, помилуйте! Такие сильные страсти – они на театральной сцене, а отнюдь не в профессиональной среде. Но вот иди ж ты! Самое печальное, оказалось, что и тебя саму может засосать в воронку разлитой в воздухе ненависти. И – дай бог, если ты выберешься оттуда, хоть помятым, но живым. А не останешься сидеть в окопе, отстреливая воображаемых врагов и супостатов.

За неполную неделю борьбы «Золотая маска» оказалась на грани закрытия. Протестующие против любых реформ театральные критики писали протестное письмо, им отвечала Рабочая группа. Перепуганная театральная Россия с интересом наблюдала за сеансом черной магии с ее последующим разоблачением.

На что остается надеяться? На милость Божью и здравый смысл. Охолонув, умные поймут, что Ассоциации театральных критиков защищать русский театр от его ведущих режиссеров, директоров и своих наставников – конфузно и нелепо.

Любая война оставляет после себя выжженное пространство. А поле битвы, как известно, достается мародерам.

Автор – театральный обозреватель «НИ»