Адвокат Игорь Трунов

– Насколько, на ваш взгляд, сообщение о предотвращенном теракте выглядит правдоподобным?

– Есть определенные, абсолютно обоснованные сомнения в том, что это реально раскрытое преступление, а не показательное выступление, доказывающее эффективность и продуктивность Национального антитеррористического комитета.

– Почему вы так думаете?

– Мне доводилось участвовать с другими адвокатами и экспертами в расследованиях многих террористических актов. Мы знаем, как плохо работает наша правоохранительная система. Часто она срастается с террористами. Если вспомним взрывы в метро (в 2004 году, между станциями «Автозаводская» и «Павелецкая», а также на «Рижской». – «НИ»), то одним из фигурантов был подполковник министерства юстиции. Если мы вспомним про взрывы домов, то там были причастны сотрудники милиции, которые способствовали проводу взрывчатки в Москву. Даже к теракту во время мюзикла «Норд-Ост» (в театральном центре на Дубровке, в октябре 2002 года. – «НИ») милиция имела отношение. Я не могу вспомнить ни одного террористического акта, где в той или иной мере не были задействованы сотрудники правоохранительных органов. Коррупционная составляющая, конечно, пронизывает нашу правоохранительную систему. Еще один момент – писались даже обращения о том, что НАК вообще непонятно чем занимается. Это огромный монстр, который действует совершенно секретно. Везде, даже в региональных структурах, есть сотрудники системы по противодействию терроризму. При этом какое-то время волна терактов не спадала. Правда, в последнее время была достаточно длительная пауза. Конечно, НАК хотят доказать обществу свою продуктивность.

– Какие выводы можно сделать из официальных сообщений о подготовке теракта на Пресне?

– Я думаю, мы должны посмотреть на дальнейшее расследование дела и реальную фактуру. Потерпевших, к счастью, нет. Поэтому объективной информации, кроме полученной от спецслужб, мы получить не можем. Появившиеся данные грешат отсутствием конкретики, все очень обтекаемо. Я как адвокат не раз участвовал в уголовных делах, которые были высосаны из пальца ради отчетности. Нашу палочную систему как показатель эффективности работы правоохранительных органов еще никто не отменял. Сомнения появляются еще и потому, что все засекречено, иногда не слишком обоснованно. С теми же взрывами домов: Березовский вбросил версию, что Москву взрывает ФСБ. Суд все засекретил. А потому только люди внутри процесса знали, что это были террористы, а у общества осталось двоякое ощущение. В этом деле тоже нет полной информации, которая дала бы понять, представление это или реальное раскрытие преступления.

– Сообщается, что предотвратить теракт помогла бдительная жительница подъезда, которая случайно услышала в разговоре у квартиры слово «детонатор». Насколько эта информация выглядит правдоподобно?

– Я давно уже ратую за европейский путь поощрения бдительных и добропорядочных граждан. Но у нас в России такие люди до сих пор считаются доносчиками и стукачами. Зная это, понимаешь вероятность того, что какой-то бдительный гражданин позвонил – это какая-то немецкая история, как бы не про нас. Может быть, какая-то бабушка и позвонила. Но там фигурируют граждане Сирии. Понятное дело, они по-русски если и сказали «детонатор», то с таким акцентом, что ничего не поймешь. Вероятность того, что сирийские граждане говорили по-русски, равна нулю. Наиболее вероятна обычная слежка, например, через телефон. Давно известно, что телефонные сети настроены на определенные словосочетания.

– А насколько вероятно, что террористы вообще могли обсуждать дела в подъезде, да так, что их могли услышать другие люди?

– Это вполне могло быть. Как правило, такие преступления совершают люди с низким интеллектом. Их привлекают за определенное материальное вознаграждение, часто не такое большое. Цифры больше 10 тысяч долларов не фигурировали нигде. Поэтому основная масса – это люди слабообразованные, которые никуда не могут устроиться, безработные. И говорить, что они не проболтаются, не допустят ошибку, нельзя.

– Действительно ли террористы ИГИЛ сегодня представляют опасность для россиян?

– Да, уже всем понятно, что среди сирийских беженцев могут быть и террористы. Эта угроза висит не только над Россией, но и над всей Европой. У нас ситуация в этом смысле лучше, так как поток беженцев в Россию можно контролировать. Россия сегодня представляет для ИГИЛ опасность. Ясно, что террористы будут предпринимать определенные шаги для самозащиты, и всем понятно, какие. Это, кстати, другая сторона медали, которая приводит к мысли, что раскрытие готовящегося теракта вполне могло произойти. Конечно, надо людям быть более бдительными. Может, прилюдно наградить эту бабушку, которая услышала разговор. Однако реально предотвратить теракты может только эффективная работа спецслужб.

КСТАТИ