Слова в пустоту

Больше половины пресс-конференции было отдано речам спонсоров и покровителей – их приходится холить и лелеять. Ведь нынешний формат смотра объясняется скованностью в средствах. Впрочем, главный спонсор – Министерство культуры – встречу с журналистами демонстративно проигнорировал. Это и понятно: в ситуации, когда даже сами устроители биеннале путаются в показаниях, совершить очередной ляп и сесть в лужу проще простого.

Московская биеннале драматично зависла между модным воркшопом, научной конференцией и постмодернистской игрой с «гением места» (конкретно – с советскими павильонами ВДНХ). Если говорить совсем просто, кураторы предложили посетителям три опции: в течение десяти дней можно послушать умных людей, рассуждающих о Евразии (среди них и такая невиданная персона, как бывший министр финансов Греции), посмотреть, как дюжина современных художников создают свои произведения в отдельных рекреациях Центрального павильона, и, наконец, оценить оригинальные интерьеры сталинского времени вместе с фейковым павильоном «Кавказ». Проблема только в том, что одно с другим не слишком связано.

То, что смотр современного искусства может обойтись без большой выставки, – давно не новость. Берлинская биеннале однажды это продемонстрировала с блеском, пригласив к участию вместо «буржуазных» мастеров акционистов и радикалов всех мастей. Искусство – вещь эфемерная, и далеко не всегда связана с производством вещей. Главный куратор нынешней биеннале в Москве Барт де Баре искренне считает, что призвание искусства – искать ответы на актуальные вопросы и производить идеи. Так что лекции вполне могут заменить картины и скульптуры. Но для столь радикального жеста все же нужна моральная и финансовая свобода немцев. У нас же для отчета требуется зримый результат. Так и возникла идея выставки по итогам дискуссий.

Однако и здесь нет чистоты эксперимента. Организаторы биеннале сначала заявили, что 13 художников будут создавать свои работы как участники дискуссионного клуба. Логично было бы предположить, что все они дадут спонтанные ответы на злободневные вопросы форума – возникнет сотворчество со зрителем. Но не тут-то было: все художники въехали в павильоны со своими «заготовками». И, по сути дела, перед нами десятидневный монтаж экспозиции (что тоже, в общем, занятно, но не так радикально). Самые большие работы заготовили бельгиец Люк Тюйманс и китаец Цю Чжицзе – для их живописи выделены два огромных щита. Сергей Братков «отстрелялся», закрыв гербы на фасаде павильона фотографиями Луны, француз Фабрис Эбер в своем шатре пишет портреты нефтью (не рассчитывайте на реализм арбатских мастеров), подмастерья Анатолия Осмоловского под колоннадой лепят большую статую Маяковского... и так каждый о своем. Художники делают гимнастику, вместе едят и посещают теоретические занятия – смотреть на эту коммуну очень занятно.

Наконец, третья составляющая смотра – наследие ВДНХ. Один из главных перформансов разворачивается в Центральном павильоне, где параллельно с артистическими мастерскими идет реставрация скульптурного панно Вучетича «Знаменосцу мира» 1939 года. Вот вам зримые идеи коллективизма, единения и всеобщей любви – осталось только как следует подлатать фигуру Сталина. Однако до конца дотянуть перекличку с советским временем так и не вышло. А ведь могло бы быть, как в Венеции, где современное искусство постоянно вступает в диалог с прошлым. Попытка диалога есть только в очень смешном павильоне «Кавказ» – это «новодельный» домик, где воссозданы гламурные «достижения» кавказского региона. Здесь и «богатая» резная мебель, и сапоги со стразами, и лезгинка на все случаи жизни. Короче, то, что называется «дорого-богато», чем кичатся и гордятся ребята, живущие «по понятиям». Есть, правда, опасность, что рядовые посетители выставки примут этот проект группы «Безудержные» за чистую монету.