Создатель проекта «Открытая библиотека» Николай Солодников

– Николай, вы говорили, что была дана отмашка на закрытие проекта «Открытая библиотека». Какие-то практические шаги в этом направлении предпринимаются?

– Мое предположение о возможном закрытии «Открытой библиотеки» складывается из нескольких вещей. Во-первых, это связано с активизацией в отношении проекта ряда СМИ, принадлежащих крупному холдингу. Эти люди стараются сделать все, чтобы максимально широко представить недостоверную, лживую информацию о проекте, то есть скомпрометировать его. Во-вторых, это активизация общественных движений, негативно настроенных по отношению к проекту. И третий момент связан с тем, что есть общая политическая картина дня, которая распространяется не только на Санкт-Петербург, но и на страну в целом. Я понимаю, что на сегодняшний день свободный разговор зачастую может не устраивать определенных представителей власти. При этом, с другой стороны, мы часто слышим со стороны той же самой власти, что такая площадка действительно необходима. На 27 июня у нас запланированы очередные «Диалоги». Мы теперь находимся в постоянном контакте с уполномоченным по правам человека в Петербурге, который присутствовал на «Майских диалогах» и, насколько я знаю, заинтересован в проекте. Думаю, в случае каких-либо неприятностей мы к нему обратимся.

– Получается, проект неудобен не лично властям, а группе граждан, которые посредством доносов пытаются повлиять на его закрытие?

– Я абсолютно убежден, и «Майские диалоги» это подтвердили, что как раз-таки горожанам с самыми разными взглядами проект нужен. Проект не нужен определенным представителям государственных структур, как городских, так и федеральных, которые не заинтересованы, чтобы была неподконтрольная им свободная открытая площадка. Но я хочу подчеркнуть: я не говорю о власти в целом. Потому что в проекте, например, принимал участие министр культуры Владимир Мединский, депутат Милонов и другие чиновники.

– Удивительно, что одним представителям власти проект неудобен, а другие, наоборот, активно его поддерживают, говорят, как он важен...

– А так во всем. Власть – неоднородная структура. В ней есть очень разные люди. Есть боевое крыло, этакие «ястребы», и есть люди, которые более сдержанно настроены. И это, скорее всего, больше распространяется на федеральный уровень. В городе мы скорее можем говорить о доминирующем присутствии такого консервативного крыла.

– Вы говорили, что в ваш адрес поступали угрозы. Насколько они были реальны?

– Я живу в Петербурге больше десяти лет и все это время участвую в общественной жизни города. И я могу отличить угрозу фейковую от вполне реальных заявлений. На мой взгляд, приглашая к диалогу украинского журналиста Мустафу Найема в Петербург, нужно было провести более тщательную работу с разными группами горожан. Разговаривая с ребятами из «Народного собора» и из других консервативных организаций, я понял, что для них это по-настоящему больная тема. Ведь есть же люди, которые просто бюджет отрабатывают, фактически срывая мероприятие. А есть люди, для которых это действительно очень тяжелый момент. Думаю, что в обозримом будущем такого рода диалоги – не обязательно с Мустафой – могут и должны состояться. Просто должна быть подготовительная работа, когда ты объясняешь людям, что разговор ни в коем случае не ведет к революции. Разговор – это, наоборот, попытка понизить градус стравливания в стране. А стравливают нас каждый день: достаточно включить любой федеральный канал, чтобы понять, что нас просто призывают ненавидеть друг друга. Наш проект нацелен на обратное – на поиск точек соприкосновения, на спокойное и мирное сосуществование. Не получается договориться – не страшно, разъедемся и забудем друг о друге. Но если удастся найти какие-то, как говорится, скрепы, которые нас всех немного объединяют, это было бы здорово.

– А каким образом можно вести эту «разъяснительную работу» среди очень разрозненных представителей общества и тем более организаций?

– Встречаясь и разговаривая. И мы пытаемся донести свою позицию через сайт, соцсети: что мы не проводники чьей-то воли, а исключительно люди, которые живут в Петербурге и пытаются как-то объединить других вокруг мирной спокойной жизни. Искать какие-то формы, которые позволят двигаться в едином векторе, направленном на созидание, а не на разрушение.

– Такой ажиотаж – с угрозами и срывом «диалога» – был вызван именно личностью Мустафы Найема или темой, на которую с ним планировал пообщаться Владимир Познер?

– Это связано с тем, что отношения с Украиной – это действительно самая болевая точка на сегодняшний день внутри страны. Это то, что разрушает семьи. Нужно понимать, что есть люди, для которых этот вопрос не какая-то абстракция, а реальная катастрофа. Ведь там погибают – с обеих сторон – мальчишки, чьи-то родственники. И при этом телевизор ежедневно, 24 часа в сутки, накачивает разрушительной информацией о том, что с другой стороны – Мордор какой-то. Представьте, что вообще происходит в головах людей. А жить-то нам всем вместе.

– На ваш взгляд, сейчас диалог в принципе возможен или люди уже слишком разобщены?

– В начале было слово. И слово дал Бог. Мы онемели. И до тех пор, пока мы не научимся снова разговаривать, любое дело будет совершенно бессмысленным. И, скорее, разрушительным, чем созидательным.