Музыкант Леонид Агутин

– Леонид, как вам новый сезон «Голоса»?

– Моя мама, очень титулованный, отработавший много лет учитель начальных классов, говорит: каждый раз, когда берешь новый класс, кажется, что набор послабее, потому что не видишь аналогий с предыдущими гениями. Но время проходит, и оказывается – есть свои гении, просто они другие. Без аналогий (улыбается). После первого «Голоса» мне казалось, что второй послабее, после второго – что третий. Но как только работать начинаешь, открываешь новых незаурядных певцов и опять мучаешься с выбором и приоритетами.

– Были ли сомнения перед тем, как в третий раз войти в число наставников? Все-таки был риск начать повторяться...

– Были. Но Аксюта (директор музыкального вещания Первого канала Юрий Аксюта. – «НИ») уговорил. Это его работа, и он делает ее блестяще (смеется).

– Что в итоге оказало важнейшее влияние на решение присоединиться к команде?

– Сама команда. Первый канал не идеален. Возможности не безграничны, и условия не сказочные. Но они первооткрыватели и по-прежнему, в меру возможности, романтики и рабы хорошего вкуса.

– Своими руками выгонять подопечных – стало ли это менее болезненно к третьему сезону?

– Всегда болезненно. Побольше опыта – поменьше слез, конечно, но ох уж это непреодолимое чувство неловкости... Я по характеру, конечно, совсем не вершитель судеб.

– Следите ли вы за посттелевизионной судьбой своих подопечных?

– Ну, за судьбой своих – конечно. Специально или невольно, но вижу, слышу...

– Верно ли, что место, занятое в проекте, напрямую не влияет на дальнейшую карьеру музыканта?

– Кому как. Бывает, артисту даже лучше вовремя уйти, чтоб не испортить самое яркое впечатление, а кому-то надо дойти до финала, чтобы показать весь спектр возможностей.

– Почему с Элиной Чагой у вас получилось работать и после «Голоса», а со многими другими – нет?

– В период второго «Голоса» мне предложили финансировать мою продюсерскую деятельность, если таковая случится. На фоне собственных проблем с голосовыми связками в тот год моего 45-летия и постоянной работы с артистами я подумал: почему бы и нет? После проекта предварительно договорился работать с Наргиз, с Аленой Тойминцевой, Антоном Беляевым, Элиной Чагой и позже с Еленой Максимовой. Но Антон – готовый артист в своем амплуа, и продюсер ему не нужен. С Аленой мы записали и показали в «Новогоднем огоньке» кавер на песню «Льдинка». Я думал, что делаю приятное для артиста, а Аленка, видимо, считала, что сделала реверанс в сторону заслуженного человека, отдала дань, но сама посвятила ближайшие годы жизни альтернативной музыке. С Наргиз мы записали песню в Америке еще в феврале. Должны были ее сводить, а до этого нужно было перепеть на чистовую, как говорится. Но она не могла найти время три месяца, а потом я узнал из «Фейсбука», что она начала работу с Максом Фадеевым. Что ж, совет да любовь, видимо, так и надо было. Если рассуждать по-деловому, без эмоций, она сделала правильный выбор. И у Елены Максимовой, и у Элины Чаги есть свои директоры и своя, так сказать, база. Я помогаю как композитор, а в случае с Элиной еще и полностью как продюсер проекта. Из всех, кому я предложил сотрудничество, я работаю с теми, кто этого захотел. Со стороны может показаться, что каждый из «Голоса» только и ждет от меня предложения. О, поверьте, это далеко не так. Тем, кто очень удачно показался на этой сцене, либо кажется, что это уже окончательный успех, либо они просто не собираются связывать свою жизнь с поп-музыкой. А в других жанрах артистам продюсер не нужен, нужен только промоутер.

– Насколько наставники свободны в выборе репертуара для своих артистов? Нет ли мягких рекомендаций типа «давайте поменьше этой иностранщины»?

– Конечно, есть. Перед нами стоит сложнейшая задача. Мы обязаны половину репертуара составлять на русском языке. Мы почти придерживаемся. Стараемся. Получается, скажем, на 45%. Это очень сложно. У нас в России очень много красивейших песен, но, во-первых, из них очень мало сильных и сложных вокально и при этом современных песен, ибо радиоформат за последние 20 лет окончательно упростил музыкально-эстетические потребности общества. Во-вторых, многие артисты, вокально образованные и блестящие исполнители, воспитывались на джазово-эстрадной американской школе и привыкли использовать английский язык. Но обязательное условие петь на русском – это правильно. Только в таком случае можно сказать, что артист профпригоден.

СПРАВКА «НИ»