Идея проведения детского хоккейного турнира «Золотая шайба» родилась 50 лет назад в журналистском коллективе газеты «Пионерская правда». Случилось это в далеком 1964 году на встрече в редакции с советскими героями-хоккеистами олимпийского Инсбрука. Шайба, которой играли в победном финале с канадцами, в руках Вениамина Александрова действительно показалась всем золотой – и гостям, и юнкорам, и репортерам «Пионерки».
Это уже потом весь детский хоккей в СССР «приватизировала» находчивая молодежь из спортивного отдела ЦК ВЛКСМ. Комсомольские функционеры бессовестно присвоили себе авторство Всесоюзного детского хоккейного турнира по месту жительства. Однако превратить эти соревнования в очередную акцию для «галочки» молодым партчиновникам помешал легендарный хоккейный тренер Тарасов, взваливший на себя ответственность за проведение «Золотой шайбы» в масштабе всей страны. Анатолий Владимирович в то время многим мешал своим бескомпромиссным характером, особенно взрослым спортивным функционерам.
Бесспорная польза от решения о создании всесоюзного клуба «Золотая шайба», которое было принято руководством ЦК ВЛКСМ, заключалась в его обязательном исполнении всеми большими и малыми комитетами комсомола советской страны. За короткое время «Золотая шайба» стала частью жизни миллионов детей и подростков огромной страны. Турниры дворовых хоккеистов проводились всю зиму, а финалы проходили в разных городах Советского Союза в дни весенних каникул.
В городах и селах, во дворах жилых домов, в школах и профтехучилищах выросли, как грибы после дождя, спортивные площадки, катки и ледовые хоккейные коробки. Главная же беда детского хоккея, как и всего подросткового спорта, заключалась в полном отсутствии инвентаря, защитной формы, коньков, клюшек и даже свитеров для юных игроков. Настоящий хоккеист школьного возраста должен был быть с «умелыми руками», чтобы самостоятельно, в домашних условиях изготовить комплект снаряжения для полевого игрока или вратаря. Чертежи хоккейной амуниции – щитков, наплечников, наколенников и перчаток – в течение двух лет непрерывно публиковали газета «Пионерская правда» и журнал «Юный техник»...
Анатолий Владимирович Тарасов – заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР, великий хоккейный тренер сборной СССР и ЦСКА – установил непревзойденный рекорд: в течение 9 лет подряд, с 1963 по 1971 год, сборная СССР по хоккею была чемпионом всех (!) международных турниров.
«Отец российского хоккея» жил в Москве на Соколе, в «генеральском доме».
«Генерал среди домов» – дом 75 по Ленинградскому проспекту – пожалуй, один из самых знаменитых в районе Сокол. Дом начали строить еще до войны, а завершали отделочные работы уже пленные немцы. Официально дом назывался «генеральским общежитием», заведовал которым военный комендант хозуправления Министерства обороны СССР. В первом подъезде, там, где располагалось бомбоубежище, открылся знаменитый «Красный уголок», в котором работали всевозможные кружки, проводились елки и отмечались прочие праздники. Спортивная страница истории этого дома связана с именем Василия Сталина, который помогал талантливым спортсменам получить здесь элитные квартиры. Так, жильцами дома стали футболист Алексей Гринин, забивавший «грининским» ударом все пенальти; Григорий Федотов – первый футболист, преодолевший рубеж в 100 мячей, забитых в чемпионатах страны и составе сборной СССР; Валентин Николаев – «мозг футбольного нападения»; заслуженный мастер спорта Валентин Бубукин и трехкратный олимпийский чемпион, хоккеист ЦСКА Александр Рагулин.
Московские таксисты называли этот дом не «генеральским», а «бобровским». Всеволод Бобров получил здесь квартиру в 1945 году. Несмотря на «великое противостояние» Анатолия Тарасова и Всеволода Боброва, оба выдающихся тренера в жизни были добрыми соседями. Мне рассказывали боевые генералы, сидевшие на лавочках во дворе, что весь дом собирался у сетки хоккейной коробки, когда с клюшками на лед выходили Константин Симонов, Всеволод Бобров и Анатолий Тарасов со своими внуками и друзьями.
21 февраля 1982 года в воскресенье я был официально приглашен Анатолием Тарасовым и аккредитован в качестве фотокорреспондента «Пионерской правды» на дневной тренировке детского хоккейного дворового клуба, участника турнира «Золотой шайбы». Во дворе у Тарасова отношения с прессой строились так же по-взрослому, как и на чемпионате мира по хоккею. Все будничные тренировки Тарасова начинались в 6.30 утра с зарядки на льду. Воскресенье всегда было исключением: тренировка начиналась в 12 часов дня и становилась спектаклем для всего двора.
Татьяна Анатольевна Тарасова, дочь Анатолия Владимировича, вспоминала: «Я отцу заменяла сына. И в футбол в детстве здорово играла, и воспитывалась как мальчик».
На этой воскресной показательной тренировке я тоже увидел в дворовой команде Тарасова много девчонок. Анатолий Владимирович, казалось, специально не замечал девочек на льду – для него все были просто хоккеистами. Я запомнил на всю жизнь Машу – самую симпатичную и самую вредную нападающую команды, которая не хотела признавать принципы коллективной игры. Поэтому она наказывалась беспощадным Тарасовым чаще других: 5 кувырков через голову на льду в полной амуниции, 10 кувырков, 15…
В этой дворовой тарасовской команде играли почти все пацаны в возрасте от 9 до 13 лет, жившие в «генеральском доме» № 75 и в домах по соседству. Тренировки проходили 4–5 раз в неделю, и руководил ими лично Анатолий Владимирович. Каждая зарядка, как и каждая тренировка, обязательно отличалась от предыдущих. Фантазировал Тарасов постоянно, изобретая даже на детском льду что-то новое! В то воскресенье он успел мне сказать, что тренер должен каждый раз удивлять своих учеников, которые, возможно, когда-нибудь удивят и его. Думаю, что он был сильно прав.
Тарасов был не просто тренером – он был творцом советского хоккея. Он разработал свою концепцию и стратегию игры, систему подготовки, которой пользуются сейчас во всем мире. Он был очень эмоциональным на тренировках, но самодуром и хамом – никогда! Я помню, что от одной только его фразы «Молодой человек!», обращенной иногда даже к девчонкам на тренировке, кровь стыла в жилах и у провинившегося хоккеиста, и у зрителей, и у журналистов.
Алексей, внук Тарасова, вспоминал, что любимая фраза его деда была «Человек не знает, на что он способен». Дед и вытаскивал из людей скрытые резервы. Он не жалел игроков, так как в советском хоккее – полностью идеологизированной игре – задачи такой никогда и не стояло. Когда фигуристы дочери Татьяны взяли «серебро», отец усмехнулся: «У нас за второе место снимают с работы».
Воскресная тренировка в феврале 1982 года в ледяной коробке двора закончилась, но продолжилась в знаменитом «Красном уголке» первого подъезда, где замерзших участников ледового «шоу» ждали тепло от раскаленных батарей, самовар, пряники и вкусные тарасовские бутерброды. И, конечно, задушевный «разбор полетов», разговоры про жизнь и про все остальное. Анатолий Владимирович мгновенно преобразился и стал добрым официантом, который разливал чай и раздавал бутерброды с колбасой. Мне показалось, что своей улыбкой Деда Мороза он просил прощения за свои тренерские суровости на льду у всех детишек, которые перестали быть мужественными хоккеистами за столом с пряниками.
Знающие люди убедили меня потом, что все это мне просто показалось…
Канадцы, вечные наши соперники в хоккее, в 1974-м внесли имя Анатолия Тарасова в Зал хоккейной славы в Торонто. А на 90-летие Тарасова внуку Алексею в США вручили приз Уэйна Гретцки за вклад великого тренера в развитие хоккея. Зал аплодировал стоя, когда вратарь американской сборной сказал: «У меня все колени сбиты от кувырков и упражнений по Тарасову».