Альтернативная вселенная

«Фетиши и марионетки» – самая философская и завораживающая часть выставки, поскольку она напрямую связана с художественным мировоззрением Яна Шванкмайера. Големы, по мнению художника, охраняют творца от «погромов реальности». Фетиши исполняют примерно такую же функцию. Сразу вспоминаются «Конспираторы наслаждений» – фильм о том, как люди скрывают то, от чего получают удовольствие, защищают свои тайны и самих себя. В этом же зале оказывается герой ленты «Полено» – маленькое деревянное существо, пожирающее все на своем пути. В углу висит внушительная Марионетка Смерти, посвященная Дюреру, и выполненная в белых цветах Марионетка Души. В целом создается ощущение ирреальности, а местами – первобытного страха.

Зал «Естественная история» не соответствует одноименному циклу художника. Под этим названием помещены отдельные рисунки из того самого масштабного невыполненного проекта Svank-meyer Bilderlexikon, выбранные, видимо, случайно. Своими глазами действительно стоит увидеть два экспоната (все остальное неплохо смотрится и с экрана монитора) – минерализованного младенца и совокупляющихся агатов. Это выточенные из агата скульптуры, которые связаны общей идеей – реальным появлением новой жизни в альтернативной вселенной Яна Шванкмайера. По мнению куратора выставки, в этой же вселенной существует Негативный Мальдорор – персонаж тактильных коллажей, помещенных под стекло и расположенных в неправильном порядке. Художник предусмотрительно пронумеровал своих Мальдороров, правда, сделал это на чешском языке прописью, а не на универсальном языке цифр. К сожалению, трудности перевода взяли свое, и картина под номером два оказалась где-то между пятой и шестой.

Разрозненные произведения художника действительно напоминают кунсткамеру, однако в единую картину вселенной не складываются – не хватает кинематографических отсылок, знаменитого «языка» Шванкмайера. Отсутствие связующей нити и недостаточная поддержка со стороны богемистов-переводчиков (не известно, обращались за ней или нет) превращает выставку в «собрание пестрых глав» без гениального сюрреалиста, который мог бы быть не только центральным персонажем, но и идейным стержнем инсталляции. Но так и остался лишь именем в ее названии.