«Парашютный» спорт

«Золотые парашюты» являются общепринятой в мире практикой в корпоративном управлении. Обычно так называют бонусы, которые закреплены в договоре о найме топ-менеджера. Чаще всего «золотой парашют» выплачивается управленцу при досрочном расторжении контракта или в случае его увольнения в результате недружественного поглощения компании. «Золотые парашюты» могут быть использованы как эффективный метод защиты компании от враждебного поглощения. По словам Владимира Путина, высокие бонусы топ-менеджеров обсуждаются сейчас не только в России, но и в других странах, и где-то в отношении них вводятся ограничения. «Мы такие ограничения должны продумать и ввести. Они не должны быть дестимулирующими для менеджмента высокого класса, но должны быть здравые ограничения. Давайте подумаем и предложения соответствующие внесем», – заявил глава государства.

Последним из топ-менеджеров крупных российских компаний «золотой парашют» получил бывший президент «Ростелекома» Александр Провоторов, отправленный несколько дней назад в досрочную отставку. Провоторову был выплачен бонус за досрочное увольнение более 200 млн. руб. Среди самых громких историй, связанных с «золотыми парашютами», можно также упомянуть историю гендиректора ОГК-2 (Оптовая генерирующая компания №2) Михаила Кузичева, которого в мае 2008 года совет директоров отправил в отставку. Тот в последний рабочий день уволил по соглашению сторон еще 15 менеджеров (включая главного юриста, главного бухгалтера и нескольких заместителей гендиректора), подписав заявления об уходе с максимальной выплатой, в общей сумме составившей 557 млн. руб. Сам Кузичев получил 62 млн. руб. Интересный случай с «золотым парашютом» произошел в 2010 году после того, как Дмитрий Рыболовлев продал 53% акций «Уралкалия» Сулейману Керимову. Тогда компанию покинули сразу несколько топ-менеджеров, при этом бывший президент и генеральный директор Денис Морозов получил в качестве компенсации 220 млн. руб., а Кузьма Марчук, занимавший пост вице-президента по финансам, – около 80 млн. руб. Но все это копейки по сравнению с тем, что получил при увольнении гендиректор «Норильского никеля» Владимир Стржалковский. Чтобы его «уйти», акционеры пообещали выплатить неугодному топ-менеджеру 100 млн. долларов. Он стал самым «дорогим» директором в истории компании.

Депутаты Госдумы уже пообещали подумать над поправками в трудовое законодательство, регламентирующими выплату компенсаций при увольнении топ-менеджеров компаний. Как заявил глава комитета по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству единоросс Игорь Руденский, законопроект будет разработан после изучения мирового опыта. Заметим, что, к примеру, в США закон о налогообложении «золотых парашютов» был одним из ключевых актов, принятых в рамках борьбы с финансовым кризисом в 2010 году. А у нас в 2011 году «золотые парашюты» обложили 13-процентным подоходным налогом.

Бизнес-сообщество поддерживает идею урезания такого рода компенсационных выплат. Как рассказал «НИ» вице-президент «Деловой России» Николай Остарков, заоблачные компенсации в России принято выплачивать только в госкомпаниях. Причем это касается не только выплат по уходу, но также бонусов и зарплат, размер которых в госсекторе ничем не оправдывается и не ограничивается. «Это не имеет никакого отношения к рынку, – говорит эксперт. – Сами по себе «золотые парашюты» возникли в условиях жесткой конкурентной борьбы между компаниями. На Западе огромные бонусы могут быть выплачены топ-менеджеру, чтобы он в течение года в этой отрасли не устраивался. Здесь логика понятна: он является носителем секретов, различных ноу-хау. Самое главное, он может увести с собой клиентов, таким образом просто разрушив бизнес». Так, по словам собеседника «НИ», недавно швейцарский фармацевтический концерн Novartis назначил «золотой парашют» своему председателю совета директоров Даниэлю Васелле в размере 58 млн. евро за то, что он давал обязательство не работать в другой компании в течение следующих шести лет. Это вызвало огромное возмущение в стране, в итоге дело закончилось референдумом.

«У нас все совсем иначе, – продолжает г-н Остарков. – Топ-менеджер переходит из одной нефтяной компании в другую и за это ему нужно платить десять годовых зарплат? Нередки ситуации, когда гендиректоры обеспечивают такие «парашюты» и своим многочисленным замам. В частном секторе такие баснословные суммы никому не выплачивают, это происходит, только если в ситуацию вмешивается государство. Получается, что у нас в стране две экономики. Рыночный сектор и привилегированный, где нет конкуренции, где можно устанавливать заоблачные зарплаты и бонусы. Это искажает ситуацию, начинаются проблемы с наймом высококлассных специалистов на рынке».

Эксперт считает, что в России «золотые парашюты» были позаимствованы именно для того, чтобы накачать зарплату топ-менеджерам госсектора. Это стало возможным благодаря тому, что в госсекторе практически отсутствует контроль за деньгами. «В частном секторе за этим следят акционеры, это их деньги, это их будущие дивиденды, – говорит Николай Остарков. – В госсекторе государство является пассивным акционером, оно не борется с сокращением затрат, в итоге происходит то, что происходит».