Весна зациклилась

Столичная труппа, которую еще недавно считали «отстоем», преображенная новым руководством, теперь базируется на новом месте в Культурном центре «ЗИЛ». Если и была прежде какая-то творческая жизнь в «Балете «Москва», то только в «современной» части этой труппы, с ее отдельным репертуаром. Классическая же половина компании из года в год поставляла старинные балеты в изуродованной хореографии и с третьеразрядным исполнением. Теперь все это заслуженно отправили на помойку, труппа, пройдя сокращение штата, улучшилась качественно, но остро встал вопрос с репертуаром. «Времена года», каким бы результат постановки ни был, есть своевременная и правильная попытка внедрения нового. И замечательно, что в зале был полный аншлаг.

Идея проекта принадлежит композитору Владимиру Мартынову. Он создал музыкальный цикл «Времена года», не имея в виду календарь (если только в переносном смысле). Речь идет о смене периодов в истории концертной композиторской музыки. Мартынов, хоть и заимствовал название из цикла Вивальди, задерживаться на нем не стал. Кроме музыки итальянца, он перефразировал Баха, Мендельсона и Пярта. Каждый сезон представлен своей личностью: Вивальди – весна, Бах – лето, Мендельсон – осень, Пярт – зима. Волей преобразователя предшественники, а также жанры концерта, прелюдии, увертюры и каноны слились в минималистском экстазе. Мартынов играет в «различные композиторские стили и техники», и «Времена года» – это манифест культурологической концепции композитора, изложенной им в книге «Конец времени композиторов». Из классической партитуры берется музыкальная фраза, а из нее – маленький фрагмент. Эта деталь бесконечно повторяется, иногда чуть варьируясь, с тем чтобы в какой-то момент оборваться на половине ноты. Ансамбль Opus Posth под руководством Татьяны Гринденко все это сыграл, мужественно сгрудившись в тесную кучку под сенью микрофонов на краю сцены (в бывшем дворце культуры не предусмотрена оркестровая яма). Звук скрипок, альтов, виолончелей и контрабаса свидетельствовал, что с акустикой в этом зале, увы, не как в консерватории.

Спектакль по Мартынову сочиняла команда современных хореографов – Кирилл Симонов, Артем Игнатьев и Анастасия Кадрулева. Непонятно, правда, какой результат от них ожидали. Если время композиторов кончилось, то, наверно, кончилось и время хореографов? Тем не менее команда сообща поставила то полуклассические, то совсем неклассические танцы для классической части труппы «Балета «Москва». Симонов отвечал за весну и зиму, Игнатьев с Кадрулевой – вместе за лето и осень. Характер партитуры неминуемо лег особой сложностью на плечи сочинителей.

Чтоб «оттанцевать» такую музыку, нужно мыслить, как Мартынов, не эмоционально, а концептуально. Надо отринуть привычки российского балета, прежде всего – скрытую якобы под бессюжетным танцем страсть к повествовательности, Надо, наконец, забыть о креативном стремлении сочинять танцы и заняться расчетливым расчленением предшественников во имя смерти. Но под сухой мартыновский «метроном» чего только на сцене ни происходило! Толпа в белых рубашках активно выгоняла из своих рядов аутсайдера. Тот в свою очередь пытался вернуться в коллектив. Расцветали любовные треугольники – он, она и она. Или он, она и пластмассовая табуретка. В части «Лето» по воображаемому лесу бегали фавны и нимфы, разморенные витальной силой. Дамы в венках скользили на пуантах, как на коньках по льду, выпрыгивая из скольжения в высокие поддержки на руках партнеров. Две девушки в черных брюках, истерически хохоча, выясняли отношения на уровне то ли поссорившихся подруг, то ли поругавшихся любовниц. Парни в длинных юбках мерялись силой, регулярно вмазывая друг другу в морду. Потом юбки (в них в итоге обрядились все участники) снимались, тела коллективно дрожали от физического холода или метафизического страха, а некая девушка собирала одежду в кучку. Партнерша, схватив лениво лежащего мужчину за руку, тянула его за кулису. Танцовщики вставали на табуретки, потом слезали и патетически вздымали руки к небу. Ровно выстроившийся ряд сникал, как сломанный цветок, изображая, видимо, осень и зиму человеческих отношений…

Только Кирилл Симонов в «Весне» пробовал подражать музыке и застрял на повторении одной комбинации. Но и в таком дублирующем буквализме скрыт подводный камень, ведущий к тупику. Можно полчаса слушать один аккорд, особенно если ты уверен, что композиторов больше нет. Но невозможно при этом еще и смотреть одно и то же балетное па, даже если признать, что хореографов в наши дни тоже не существует. Зрителю будет скучно, в худшем случае он начнет раздражаться. Впрочем, многие деятели современного искусства последнего как раз и добиваются. Если авторы балета стремились к такому результату, то с «Временами года» все в порядке.