О 15-летии «Новых Известий» и о премии «Звезда Театрала»

Людмила АЛЕКСЕЕВА, правозащитница :

– Я подписалась на эту газету, как только «Новые Известия» отделились от «Известий», читаю ее до сих пор и считаю очень хорошей газетой. А особенно мне нравится то, что вторая страница, как правило, посвящена проблемам прав человека. Для меня это очень важно. Пожалуй, это единственная газета, в которой этот принцип выдерживается. Так что я большой поклонник «Новых Известий».

Татьяна УСТИНОВА, писательница :

– Я очень рада, что у нас в стране есть такие премии, как «Звезда Театрала». Поскольку, с моей точки зрения, только зрительская оценка и может быть объективной. Признание критиков точно так же, как и коллег, – это внутрицеховая история. И так в любом виде искусства.


Если человек не пишет в стол полотен, чтобы потом повесить их у себя в квартире, не танцует балет в ванной, не ставит «Отелло» на собственной кухне, значит, он выносит образчики своего творчества на суд зрителя. Поэтому мне кажется, что зрительская оценка самая важная, самая интересная и непредвзятая. Заставить человека себя любить, особенно в искусстве, крайне трудно.

Илья ИСАЕВ, актер:

– Премия «Звезда Театрала» очень важна – просто потому, что тут голосует зритель. У жюри всегда есть своя номенклатура любимых имен. Современный театр может быть рупором общества, если общество ходит в театр. Вообще театру как искусству сегодня еще надо работать и завоевывать широкую аудиторию. «Берег утопии», спектакль РАМТа, о котором можно говорить как об инструменте выражения общественного мнения в исторической перспективе, идет сейчас всего три раза в сезон. Рупором эпохи две тысячи зрителей я бы не осмелился назвать. Но очень хотел бы. И в этом смысле «Звезда Театрала» ценна тем, что мы понимаем: нас кто-то слушает. Все три раза в сезон.

Екатерина ГУСЕВА, актриса:

– Я очень рада, что меня пригласили вручить награду в номинации «Меценат года». Театр по сути своей не может быть прибыльным предприятием, а тем более в нашей стране, где по сей день нет закона о меценатстве. Поэтому любая финансовая поддержка искусства особенно ценна. Муса Бажаев – человек уникальный, ведь он много лет подряд поддерживает не просто театр, а Театральный институт имени Щукина, помогает студентам и педагогам. Он человек скромный, но, на мой взгляд, его роль должна быть более заметной, потому что последствия этой благотворительности удивительны. Благотворительность питает театр. А он в свою очередь делает людей лучше.

Григорий АНТИПЕНКО, актер:

– Все, что касается оценки творческой деятельности, – это дело субъективное, даже если оценивают творческие люди, коллеги по цеху. Конечно, очень приятно, когда хвалят профессионалы, но не менее важно, как нас воспринимает зритель. Мы это чувствуем каждый раз, когда выходим на сцену. В кино это практически невозможно отследить, разве что по каким-то рейтингам или кассовым сборам. Но в театре мы это видим постоянно, в режиме онлайн. Видим, как нас воспринимает зритель, насколько мы им любимы.

Приятно и здорово получать награды за свои работы. Особенно если это справедливый рейтинг, основанный на зрительском голосовании, составленный не каким-то там «левым» путем, как это часто бывает в кино. Это подчас важнее, чем мнение критиков. Ведь справедливо говорят, что критика умерла вместе с Белинским. Встречаются иногда в этой профессии талантливые люди, но, к сожалению, их все меньше. Редко появляются профессиональные отзывы, которые не являются пересказом сюжета, в которых бы доходчиво, внятно, аргументированно объяснялось, почему спектакль понравился или не понравился.

Ильдар ЖАНДАРЕВ, телеведущий :

– Зритель – это тот, для кого, собственно, и ставится спектакль, поэтому его мнение всегда важно. Вообще, театр так устроен, что, как бы часто ты туда ни ходил, все равно каждый поход – это событие. И даже вне зависимости от того, удачный или неудачный спектакль увидел. В этом и есть главное отличие театра от кино: вокруг театра всегда праздник. Хотя мне как зрителю всегда сложно выбирать лучших. Вот я сейчас посмотрел на список номинантов «Звезды Театрала» – и у меня глаза разбегаются: я бы всем вручил награды. Как можно между ними выбирать? Они все достойны.

Сергей ЛАЗАРЕВ, актер:

– Безусловно, присутствие и отношение зрителя вносит определенные оттенки в работу над ролью, как и в спектакль в целом. Дыхание зала нельзя игнорировать, потому что ты можешь по одному репетировать, а зритель впоследствии все равно внесет какие-нибудь коррективы. Поэтому мнение зрителя важно и должно учитываться, но в то же время актеру не следует идти на поводу у аудитории – это сто процентов. Здесь задача – соблюсти правильный баланс.

О своей работе в «Талантах и покойниках» могу сказать, что я честно поработал, честно готовился к этой роли. Работа над этим спектаклем, откровенно говоря, не была легкой. Эта роль не готовилась быстро, спустя рукава. Около трех месяцев репетиций, думаю, дали свой результат. Могу сказать, что к премьере спектакля я подошел подготовленным. Я доволен этой работой. Как мне кажется, доволен и режиссер, и зритель. И критика, вышедшая на спектакль, в общем-то была сравнительно лояльной и позитивной. Я очень рад, что в Театре имени Пушкина происходит сейчас такой ребрендинг – у коллектива новый молодой худрук, и идет плодотворная работа над новыми интересными проектами.

Миндаугас КАРБАУСКИС, режиссер :

– В номинации «Лучший режиссер» были все хорошие режиссеры. Мне кажется, уже невозможно вручать премии, выбирать одного из пятерых и даже из десятерых. Объективную оценку дать трудно. Разные режиссеры – разные зрители. Наш театр работает сейчас для разного зрителя. У нас есть новые проекты для молодых: это и «Девятьподесять», и спектакль «Записки сумасшедшего», который Туфан Имамутдинов возобновил. У нас есть и для самого консервативного зрителя спектакль – «Цена» Миллера в постановке Хейфеца. В театре нужен весь спектр. У нас работают и будут работать разные режиссеры – наш театр абсолютно не «центричный». Потому что если ставить буду я один, то это будет скучнейший театр в Москве. Мне надо себя ограничивать, надо, чтоб было побольше замечательных режиссеров. Сейчас с Эренбургом почти закончили переговоры, он в этом году уже приступает к работе у нас. Ждем Арье. А сам я сейчас буду делать «Кант» Мариуса Ивашкявичюса о «Критике чистого разума». Это будет что-то! Но уверяю, что не скучно. Я позволил себе роскошь сделать спектакль для очень маленькой аудитории.

Андрей ЖИТИНКИН, режиссер:

– Сейчас идет театральная реформа, и все сходятся во мнении, что надо все-таки вводить контрактную систему, которая работает во всем цивилизованном мире, только у нас ее нет. С контрактной системой возвращается здоровая конкуренция, и действительно здесь критерий один – насколько театр может самостоятельно выживать, не завися от кого-то там еще. И я думаю, что если это разумное сочетание высокого искусства, яркой формы, выдающихся актеров и успеха, то надо обязательно как можно большему числу зрителей это увидеть.

Мне нравится, что в прошедшем театральном сезоне начали происходить перемены в тех театрах, в которых давно уже не было никакого движения. Если говорить объективно, то театр – это всегда свежая кровь, это удел, конечно, молодых, азартных, энергичных, в хорошем смысле наглых людей. И то, что сейчас начинаются какие-то перемены, мне это нравится. Причем таких театров много. И замечу, это иногда не связано с возрастом, потому что, например, когда в Театр Вахтангова приходит Туминас – это не молодой человек, но это новый ветер. Поэтому я могу сказать, что у меня большая надежда на наступающий театральный сезон, потому что, как мне кажется, эти перемены еще не закончились. И здесь нет никакого противоречия относительно репертуарного театра, потому что все равно русский театр – он будет репертуарным, но лидер должен быть такой, который обеспечил бы аншлаг в зале, и чтобы театр смог платить хорошие зарплаты актерам из своей выручки, а не клянча деньги у государства.

Владислав ФЛЯРКОВСКИЙ, телеведущий:

– Зрительская премия – самая адекватная из возможных. Для кого ставятся спектакли, оперы и балеты, комедии и трагедии? Для зрителей, так пусть они и голосуют. И если недовольны зрители (не критики) – только в этом случае стоит задуматься. А если народный артист, даже самый перенародный, не получит какую-нибудь премию, это еще ничего не значит. Важно только то, как зритель проголосовал за него «ногами» и отдал ли ему приз зрительских симпатий.

Гарри БАРДИН, режиссер:

– Если для актера «быть знаменитым некрасиво», тогда он – плохой актер. Потому что «Звезда Театрала» доказывает обратное – быть знаменитым красиво. Самый красивый актер – тот, который самый знаменитый, и это веками проверенная истина.

Впрочем, объективности не существует, это я о премиях вообще. Если первый показ чеховской «Чайки» провалился, это субъективное мнение. Более того, если следующая «Чайка» имела оглушительный успех – это тоже субъективное мнение.

Из театральных впечатлений, сильных и глубоких, для меня за последнее время таким стал спектакль Римаса Туминаса «Дядя Ваня». До войны в театр «выходили» исключительно в костюме и галстуке. Сейчас поход в театр стал гораздо демократичнее, и зритель требователен, он хочет обязательно что-то услышать для себя. Но театр не всегда сегодня является камертоном общественного мнения. И не дай бог, чтобы пришло время, когда это вернется, это превышение роли театра в обществе. Сегодня театр занимает то место в жизни общества, которое должен. Поверьте мне.