Константин Цзю

– Костя, 5 июня была годовщина вашего боя с Хаттоном, после которого вы покинули ринг...

– Год назад? (Пауза.) Да, действительно... Если честно, я совсем забыл об этом... А где я был четвертого числа? Наверное, еще в Екатеринбурге.

– Вы выкинули тот бой из головы и больше не вспоминаете?

– Нет, не выкинул. Это было бы неправильно. Скажем так, отложил в сторону. Прошло.

– А ваше мнение о причинах этого поражения изменилось со временем?

– В целом нет, но находятся дополнительные аргументы... Хотя я по-прежнему считаю: одна из основных причин поражения кроется в том, что у меня не было необходимого эмоционального настроя.

– Заноза в сердце осталась?

– Нет занозы. Я смотрю на то, что произошло, с положительной точки зрения. Как оптимист. Значит, так должно было случиться.

– И решение уйти было абсолютно верным?

– Я еще не ушел.

– Да, вы не раз подчеркивали, что можете вернуться на ринг. Но на возвращение у вас не так много времени... В 40 лет уже, наверное, не возвращаются?

– Тем не менее я не тороплюсь. Чему быть, того не миновать. Если не вернется желание снова выйти на ринг, без всякого сожаления объявлю о конце карьеры.

– В полусреднем весе уже боксирует ваш подопечный Антон Солопов. Вы его «промоутируете»?

– Нет, я менеджер. Хотя не исключаю, что в будущем стану промоутером.

– Кроме Солопова кого-нибудь курируете?

– Пока нет. Но планы такие есть. В России много интересных боксеров, а главное – они голодные, их легче мотивировать на тяжелую работу.

– Вы заметили, что не прочь податься в промоутеры. А вообще насколько тяжело пробиться в этот клан?

– Это зависит от того, с какой стороны пробиваться. В России, например, огромное поле деятельности. Рынок очень перспективный. Есть определенные задумки, но как их осуществлять, я еще до конца не решил. Процесс трудоемкий, ведь здесь профессиональный бокс как вид спорта и бизнеса до сих пор находится на любительском уровне. Многое нужно менять.

– И все же в супертяжелом весе бойцы нашей, назовем ее советской, школы бокса сейчас доминируют. Как вы объясните такой феномен?

– Закономерность. Супертяжам легче выходить на такой уровень. На них больший спрос, их активнее проталкивают. Особенно это касается «белых». «Черные» чемпионы в этом весе, грубо говоря, всем надоели. А лучшие «белые» супертяжи – наши. Закономерность их взлета заключается и в том, что у нас хорошая школа любительского бокса, с таким техническим и тактическим багажом ребятам легче осваиваться в профи. Гарантирую, что лет через десять мы станем лидерами в профессиональном боксе и займем ведущие позиции во всех весах. Может, только с «мухами», самыми легкими боксерами, будет сложнее – там есть мексиканцы. Они тоже голодные...

– Неужели в США, Мекке профессионального ринга, боксерские традиции в таком упадке?

– Рим тоже был очень сильным, но он пал. Почему? Зажрался. Часто сильные проигрывают только потому, что теряют первобытные ощущения, вкус крови... С Америкой происходит именно это. Та же Европа сейчас должна подняться. Даже для нее профессиональный бокс – новый вид спорт.

– А в Австралии, на вашей второй родине, боксом занимаются?

– Занимаются, но немногие. Жизнь там так устроена, что все легко достается. А в боксе нельзя по-легкому, у нас надо через пот идти. По-другому не получается.

– Костя, вернемся к теме годовщины вашего боя с Хаттоном. Для вас ведь это и годовщина жизни вне ринга. Как год прошел?

– Сумасшедший год. С января – чистых два дня отдыха. Когда боксировал, у меня хотя бы были воскресенья, сейчас нет даже их.

– Куда они делись?

– В январе начал работу в австралийском проекте «Танцы со звездами». Практически каждый день танцевал, тем более что начинал с нуля. В таком режиме жил пять месяцев. Ни на что другое физически не было времени.

– И какое место заняли в танцах?

– Второе. Среди десяти пар.

– Кто же вас опередил?

– Ведущий прогноза погоды. Не в оправдание – он хорошо танцевал, но политика в шоу такая, что выигрывали в нем только представители канала, который показывал эти танцы. Вот здесь было чуть-чуть обидно.

– Вы что, хотели победить?

– Конечно. А как иначе?

– Ну как... Научились танцевать пасадобль, другие красивые танцы.

– Да, научился, это здорово, но когда политика вмешивается – неприятно.

– Вообще тяжело вам далась танцевальная наука? Или боксеры тоже своего рода танцоры, только в ринге?

– Нет, боксеры не танцуют. Ладно пасадобль. Это еще нормально. Но есть румба, где требуется походка, которую иначе как педерастической не назовешь. Все движения какие-то ненатуральные.

– Приходилось через себя переступать?

– Не то слово. Очень трудно было задницей крутить... Нежным быть... Но особенно тяжело – это постоянно улыбаться (Цзю сделал напряженную «танцевальную» улыбку.)

– В общем, когда танцы закончились, вы выдохнули?

– Да, но тут же навалились другие дела. Скоро вот начинается новый проект на австралийском телевидении. Реалити-шоу. Но пока оно не пошло в эфир, по условиям контракта ничего о нем сказать не могу. Единственное, что скажу, – я придумал это шоу, являюсь одним из его руководителей, а к боксу оно никакого отношения не имеет. Думаю, будет интересно.

– Помимо Австралии где еще приходится работать?

– Здесь куча дел. Осенью должно начаться строительство четырех дворцов спорта моего имени и при моем непосредственном участии в Южно-Сахалинске, Хабаровске, Екатеринбурге. Проект очень серьезный, и ему тоже нужно много времени уделять.

– Почему выбор пал именно на эти города?

– А там есть люди, которые заинтересованы в таком сотрудничестве. Я не в состоянии быть в каждом городе и предлагать каждому мэру строить дворцы. Вот сейчас начнем с этого, а там посмотрим, как дело пойдет. Но на ближайшие два года, по моим подсчетам, я работой обеспечен. Причем без выходных.

– Вам это интересно?

– Хороший вопрос. Действительно – а мне это надо? Вот если я пойму на каком-то этапе, что неинтересно, то лучше найду менеджеров и поручу им довести проект. Для меня очень важно получать удовольствие от того, что я делаю. К тому же у меня самого детки растут, а времени на них не хватает.

– Как же вы выдерживаете такой образ жизни?

– Если бы не тренировался, наверное, просто не выжил бы. Прихожу усталый домой, позанимаюсь – легче становится. Физическая нагрузка перебарывает моральную.

– Но стоит ли так себя гонять?

– А по-другому я не могу.

P.S. Сейчас Цзю «гоняет», то бишь тренирует, не только себя и Поветкина, но и еще двух российских боксеров-профессионалов – Дениса Лебедева и Хабиба Аллахвердиева.