Композитор Григорий Гладков

– Григорий Васильевич, раскройте секрет: трудно ли писать музыку для детей?

– Мне достаточно взглянуть на стихи, чтобы понять, какая будет музыкальная часть. Обычно получаю заказ на музыку, допустим, к спектаклю и пишу ее несколько часов – «Пластилиновую ворону», например, написал часа за два. А потом месяц делаю вид, будто работаю. Сдать заказ сразу нельзя – не поймут! Во-вторых, чтобы создавать детские произведения, нужно в душе оставаться ребенком, поэтому, когда начинается пафос, всегда стараюсь его как-то сбросить. Хотя в процессе сочинения о детях не думаю. Писать так называемые детские песни – потребность моего характера. Люди, которые снимают мультфильмы или пишут детские книжки, вольно или невольно стремятся сохранить ребенка в себе. Эталон большого ребенка – писатель Эдуард Успенский. Наверное, именно общее мировоззрение сблизило меня с ним, помогая созданию песни «Пластилиновая ворона» и последующих работ. Про нашу «Ворону» нельзя сказать, что она сугубо детская. Хотя и что взрослая – тоже нельзя. В Америке такой жанр называется family. Говорят, что он признан официально и финансируется государством. Существует музыка в стиле family, семейное кино. Да и вообще приятно, когда среди твоих зрителей не только дети, но и родители. Окончание на стр. 14

– Вас сделала популярным «Пластилиновая ворона»…

– Больше того, музыка к этому мультфильму подарила мне профессию. После выхода фильма посыпались заказы из театров, с телевидения… Хотя и до «Вороны» существовал ряд известных песен: «Мистер Жук», «В коробке с карандашами», «Пой, Вася», «Песня эскимосского барда», «Пэр-скрипач».

– А как сегодня детский композитор может заработать?

– На дисках много не заработаешь. В стране процветает пиратство. Оно захватило не только музыкальную сферу. Пиратство проникло, например, в медицину. Сегодня выпускается огромное количество лекарств сомнительного качества и происхождения. Это страшит меня больше, чем самопальные диски. Какие еще остаются заработки для композитора? – Написание музыки для рекламы, для кинофильмов, мультфильмов и спектаклей. Создание песен на заказ. Частные уроки. Многие композиторы имеют собственные музыкальные коллективы и даже школы с несколькими поколениями учеников.

– Почему вас привлекает именно детская аудитория?

– У детей самое правильное отношение к жизни. Идет ливень – это событие. А у взрослого одни проблемы: зонтик, калоши. Дети – оптимисты, они рады каждому мгновению. Для них улица и город, где живут, лучшие в мире. Мама – лучшая в мире. Папа – лучший. Учитель – лучший. Взрослые, напротив, слишком часто ноют и перекладывают ответственность. Для взрослого обывателя в невзгодах виноваты все, кроме него самого... Я собираю стихи детей, которые начинаются с отрицания: «Не хочу», «Не буду», «Не желаю», «Не люблю». Это детские песни протеста. Я записал их под гитару в память о Владимире Высоцком.

– То есть в своем «детском » творчестве стараетесь спрятаться от реальности?

– Мое творчество перпендикулярно действительности. Песни пишутся как противовес плохому. Когда мне грустно, я сочиняю веселое. Считаю, человек создан Богом, чтобы быть планете врачом. Лес загорелся – потушить. Эпидемия началась – вылечить. Поэтому я не выступаю перед серьезными взрослыми, а пою для детей и их родителей, дедушек, бабушек, учителей. Солженицын писал, что жил при трех поколениях. Первое – дореволюционное, когда люди стояли за Бога, за царя и понимали, для чего живут. Послевоенное поколение было уверено, будто правда жизни, ради которой стоит рвать пуп, – социализм, путь к коммунизму. И третье поколение, самое печальное – постсоветское. Оно оказалось без нравственных ориентиров.

– А в чем вы видите выход?

– Деятельный, творческий подход к собственной жизни и жизни своих детей. Ведь если упустить хотя бы одно поколение детей, страну может взорвать изнутри.

– Что вам помогает сохранять оптимизм?

– Общение, в том числе с публикой на концертах. Хотя есть и упражнение, которое возвращает радость бытия. Нужно вспомнить себя ребенком. Вспомнить ощущение, когда ты просыпаешься, и все чудесно: выпал снег, идет дождь, мама вернулась с работы, тебе купили игрушку…

– Становились ли толчком к творчеству ваши собственные жизненные ошибки?

– Каждый нормальный человек время от времени подвергает свою жизнь анализу и остракизму. Юрий Левитанский писал: «Каждый выбирает для себя / Женщину, религию, дорогу. / Дьяволу служить или пророку, / Каждый выбирает для себя». Никто, включая меня, не застрахован от ошибок. Жизнь человека осуществляется в его поступках. В прохождении от тьмы к свету, от зла – к добру. Человек важен в динамике. Проблемы были, есть и будут. Важно, как ты их решаешь. Грусть, ошибка, разочарование для меня поводы написать веселую песню. Не поддаваться депрессии, а исправить ситуацию в действительности или на бумаге – вот это по мне! Когда я въехал в дом, в котором сейчас живу, в подъезд было страшно войти. Сейчас там – комнатные цветы. Для европейца страна начинается с пятачка вокруг его дома, который он моет с мылом. Каждый моет вокруг себя – и в стране чисто. Сделай красиво рядом с собой: в подъезде, во дворе – думаю, это по силам любому.

– Что вам запомнилось из вашего детства?

– Детство мне запомнилось как счастливое и яркое. Я родился в Хабаровске, а провел его в Брянске. Мама работала заведующей детскими яслями, и ее профессия на меня сильно повлияла. Я ходил во все кружки, секции, постоянно слушал детские стихи, песни. Вообще, я считаю, что раньше дети были счастливее и защищеннее. Действовало множество бесплатных кружков, пользовался популярностью массовый спорт. Сейчас же дети не отрываются от компьютера и телевизора, где смотрят всякую дрянь, которая отрицательно влияет на психику. В детстве я все время напевал. Слово «напевал» возьмем в кавычки, потому как к пению производимые звуки имели отдаленное отношение. Мне же казалось: чем громче орешь, тем лучше. Взрослые реагировали бурно, мне это нравилось. Помню, мы с друзьями сколотили джазовую банду из найденных на кухне инструментов. В нашем арсенале были кастрюли, чашки, ложки, поварешки… Мы били по ним. Самый маленький, Вася, пел голосом Луи Армстронга. Ему было четыре года, а нам по пять. Ситуация наглядно отражена в стихотворении Александра Кушнера: «Не шумите!» А разве мы шумели? / Ну, Андрюша стучал еле-еле / Молотком по железной трубе. / Я тихонько играл на губе...» Эти Стихи Кушнера настолько точно подошли к моему детству, что я написал песню «Пой, Вася».