Актриса Анна Терехова

– Спектакль, кажется, недолго шел…

– Сначала его очень хорошо приняли, но многие говорили: «Зачем тебе это нужно?» А через два года его сняли.

– Ваша семья целиком актерская: мама, папа, бабушка, дедушка… С кого вы «лепили» свою судьбу?

– О, это сложный вопрос. Потому что, если честно, специально не задумывалась. Сначала задевало, что меня постоянно с мамой сравнивают, а сейчас я с этим уже смирилась, поняла, что от этого никуда не деться, я должна была избрать свой путь, чтобы быть не похожей, другой. Главное, не пытаться перешагнуть эту высоту, идти совершенно другим путем. Но гены, и прежде всего наследственность, от них никуда не денешься. И дедушка, и бабушка были очень хорошими актерами, я видела их на фотографиях в ролях по пьесам Островского. А папу (болгарский артист Савва Хашимов. – «НИ») я много видела на сцене, с детства бывала в Болгарии. Мы с папой дружили. Он в Москву приезжал со спектаклями (во МХАТе выступали). Про него рассказывали, что в молодости у него было столько поклонниц! Некоторые девушки у него пуговицы с жилетки зубами срывали. А когда он выходил на сцену, даже в маленьком эпизоде и стоял сбоку, то весь зал смотрел только на него. Он стоял, ничего не делал, а зал – только на него!

– В общем, хорошие гены!

– Я просто попыталась их как-то реализовать. Наверное, главное мое достоинство, что я никогда специально об этом не думала. И очень хорошо помню, что когда я все-таки поступила в ГИТИС, вдруг подумала, сомневаясь: «Боже мой, с чего я вообще взяла, что я талантливый человек, что я что-то могу? » В детстве ведь я была очень стеснительной. Слава богу, бабушка отдала меня в художественную гимнастику, на плавание. А то я была такая зажатая вся. Но я понимаю, что если б мама видела, что мне не стоит быть актрисой, то сказала бы: «Дочка, не надо, давай лучше что-нибудь другое попробуй». В этом смысле мама всегда была откровенна со мной. Также и бабушка. Они меня очень поддержали, и потом эта их уверенность передалась мне.

– Но ваш сын Миша все же прервал актерскую династию…

– Я думаю, ничего страшного. Может быть, мне еще придется родить девочку, которая продолжит актерскую женскую линию. Мне кажется, Миша правильный выбор сделал: мужчинам-актерам все же очень-очень трудно.

– Вообще, театральный мир сегодня изменился, стал жестче. В советское время была хоть какая-то стабильность, а сейчас, наряду с сумасшедшими гонорарами – такая зарплата в театре, на которую прожить практически нельзя. Когда же проще было выживать: тогда или сейчас?

– Было другое отношение к профессии, и в этом смысле то время было лучше. Тогда не было таких возможностей заработать и не было постыдным, что жили на одну театральную зарплату. А сейчас – огромнейшая разница в гонорарах! Бедные актеры, высунув язык, пытаются войти в эти сериалы… Есть, конечно, и достойные сериальные работы, но это ничего не дает в профессии, а может быть, и хуже делает. Но я же не могу сказать моим друзьям, вчерашним студентам: «Сиди жди, когда к тебе придет роль».

– Не кажется ли вам, что сегодня государство мало внимания уделяет культуре?

– Да, хотелось бы, чтобы именно на культуру государство обратило внимание. Когда узнаёшь, что на высоких должностях сидят люди, которые практически никакого отношения не имеют ни к искусству, ни к культуре, вот это – самое страшное. Это и определяет уровень нашей всей культуры и вообще всего того, что происходит в театре и в кино…

– Если бы вы были министром культуры, какой бы был ваш первый указ?

– Вершить судьбы – это не для меня. Я могу только в экстремальных ситуациях кардинальное решение принять, я сама очень сомневающаяся.

– Ну, может, так и надо, сомневаться, а не рубить с плеча…

– А я просто иначе и не могу. Я всегда много анализирую, думаю… Вот я бы знаете что сделала? Много ведь пожилых, одиноких актеров, я бы им помогла. Показывают ужасные передачи, как они живут в бедности, в нищете. Я бы всех их нашла, пристроила в какие-нибудь дома, чтобы им было там интересно общаться.

– Так ведь есть дома ветеранов сцены…

– Но, может быть, они переполнены…

– И фонды есть, которые именно пожилым актерам помогают, например, Фонд «Актер». Только помогать государство должно и актерам, и не актерам…

– Смотрю я на многочисленные туристические группы, где европейские и американские бабушки «за восемьдесят» путешествуют с рюкзачками по всему миру. Это – счастье. Им дают такую возможность, чтобы человек в старости не чувствовал себя беспомощным, одиноким или, не дай бог, ущербным…

– Анна, давайте вернемся к теме юбилея. Что бы вы хотели пожелать себе и что маме?

– Мама у меня всегда такая летящая, пусть она радуется жизни, пусть ей говорят как можно больше приятных слов. И это – самое главное… А себе я хочу пожелать терпения и стойкости, которых не хватает. Ну и вообще, в театре у меня сейчас все хорошо, а в кино хотелось бы что-нибудь поинтереснее, чем у меня было до сих пор. Я смотрю, такие актрисы на Западе, как моя любимая Жюльет Бинош, в своем возрасте играет любой возраст, и никто не смущается, что ей под пятьдесят, а она играет тридцатилетнюю. У нас же считается, что если актрисе – «после сорока», то ее пора списывать…