Оружие массового выдворения

Антитаджикская кампания закончилась на минувшей неделе освобождением летчиков Владимира Садовничего и Анатолия Руденко. К этому времени Федеральная миграционная служба (ФМС) подготовила к депортации около 300 гастарбайтеров из Таджикистана, и еще около двух тыс. таджиков были задержаны в ходе рейдов ФМС. Всего в России находятся, по различным оценкам, от двух до трех млн. граждан Таджикистана. При этом квота на привлечение трудовых мигрантов из всех зарубежных стран на этот и на следующий год одинакова – около 1,8 млн. разрешений на работу. «Квота никак не определяет потребность в рабочей силе, и поэтому большинство мигрантов продолжают работать нелегально», – говорит «НИ» экс-глава ФМС директор фонда «Миграция XXI век» Вячеслав Поставнин.

В России, по подсчетам экспертов, находятся от 12 до 15 млн. трудовых мигрантов. Главный поставщик рабочей силы в нашу страну – Узбекистан. При населении в 29 млн. человек в России трудятся от пяти до семи млн. граждан этой страны. Однако если Таджикистан до скандала с арестом летчиков признавал «верховенство» России, то Узбекистан постоянно лавирует между Россией и Западом, поясняет «НИ» руководитель программы помощи политическим беженцам из Центральной Азии правозащитного общества «Мемориал» Елена Рябинина. По ее словам, «узбекское руководство – не менее тираническое по отношению и к своим, и к не своим гражданам», однако Узбекистан богат энергоресурсами и поэтому «сложнее управляем».

Эта «сложность» проявилась, в частности, в конце минувшего года, когда в Ташкенте к 16 годам тюрьмы приговорили российского военного пенсионера полковника в отставке Юрия Корепанова. В свое время он отказался от узбекского гражданства, и сейчас это расценили как «измену родине». Несмотря на протест российского МИДа, полковник Корепанов провел за решеткой десять месяцев и был освобожден лишь в конце лета этого года, причем без объяснения причины.

Дело полковника Корепанова к антиузбекской кампании не привело. Но в Узбекистане осознают зависимость от допуска мигрантов на российский рынок труда и пытаются эту зависимость снизить. С этого года среди потенциальных гастарбайтеров распространяют брошюру об опасностях поездок в Россию. Будущих мигрантов пугают не только скинхедами, но и российской мафией, которая якобы похищает узбеков для продажи в рабство или убийств. А минувшим летом власти Узбекистана ввели разрешительный порядок выезда на заработки за рубеж, что позволит контролировать поток мигрантов в каждую из стран.

При ухудшении отношений между странами мигранта не спасет даже разрешение на работу, рассказывает «НИ» бывший замдиректора ФМС заведующий кафедрой социальной статистики и демографии Российского государственного социального университета Ольга Воробьева: «Повод можно найти всегда. Не там живут, не так живут, каких-то справок не хватает, не так зарплату получают. Можно спровоцировать неподчинение власти. Грубо ответил – составили протокол, и вот он уже под административной статьей».

Недавняя антитаджикская кампания – не первая, направленная против мигрантов за последние годы. Пять лет назад также осенью прокатилась антигрузинская волна. Тогда в ответ на арест в Тбилиси по обвинению в шпионаже четырех российских офицеров по всей стране начались милицейские проверки для выявления и последующей высылки нелегалов-грузин. В Москве закрывались грузинские рестораны, а от столичных школ милиция требовала предоставить списки учеников с грузинскими фамилиями, чтобы проверить законность пребывания в стране их родителей.

По данным правозащитной организации Human Rights Watch, осенью 2006 года из России в Грузию депортировали 2,3 тыс. человек, еще около двух тыс. грузин выехали самостоятельно. Известно минимум о двух смертях в ожидании депортации – 51-летняя Манана Джабелия умерла в спецприемнике от сердечного приступа, а 48-летний Тенгиз Тогонидзе – в аэропорту «Домодедово» от приступа астмы. Весной 2007 года Грузия подала в Европейский суд по правам человека иск к России, сочтя выдворение своих граждан незаконным. Пока решения по иску нет.

Менее заметно проходили кампании против молдаван в период ухудшения отношений между двумя странами. Директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко напомнил «НИ» о нескольких случаях «массовых сокращений молдаван» российскими работодателями по указанию властей.

Среди мигрантов из среднеазиатских республик бывшего СССР лучше всего в России казахам благодаря «дружеским отношениям» с этой страной, говорит «НИ» член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. Антиказахская кампания невозможна, потому что Казахстан вместе с Россией и Белоруссией входит в Таможенный союз и строит единое экономическое пространство. Кроме того, Казахстан – наиболее экономически благополучная из среднеазиатских республик: средняя зарплата там составляет три четверти от российской, и в последние годы туда активно едут гастарбайтеры из Киргизии, Узбекистана и Таджикистана.

Но в еще более выгодном положении до недавнего времени находились граждане Украины. В конце 2004 года власти России для повышения популярности Виктора Януковича, который считался пророссийским кандидатом, разрешили приезжим из Украины находиться в России без регистрации до 90 дней. Иностранцы из других государств должны были регистрироваться в трехдневный срок. Янукович тогда выборы проиграл, а украинские гастарбайтеры быстро извлекли выгоду из нового положения вещей: отныне они покупали не регистрацию, а раз в 90 дней билет на поезд из Украины в Россию, который предъявляли при проверке документов. Однако в нынешнем году теперь уже президент Янукович присоединяться к Таможенному союзу отказался, и этой осенью порядок нахождения украинцев в России изменили. Теперь 90 дней без регистрации могут находиться только жители приграничных областей Украины и только в приграничных областях России.

Впрочем, некоторые «штучные» мигранты вполне успешно защищены от сложностей в отношениях между странами. Первый президент независимого Азербайджана Аяз Муталибов уже 19 лет проживает в России после свержения со своего поста в мае 1992 года. Сначала экс-президент Муталибов прописался во Владимирской области, но в 1995 году получил московскую прописку и квартиру в столичном районе Жулебино. На его проживание в Москве не повлияли даже уголовные дела, заведенные в отношении него на родине. Московская милиция дважды арестовывала экс-президента по запросу азербайджанской Генпрокуратуры, но в выдаче всякий раз отказывали под предлогом «неточности сформулированных обвинений».

Проживает в Москве и бывший киргизский президент Аскар Акаев, против которого после его свержения возбудили 106 уголовных дел. После изгнания из Киргизии Акаева пригласили преподавать в МГУ, а также сделали членом Российской академии наук. Живет в Москве и бывший президент Аджарии Аслан Абашидзе, которого в мае 2004 года после сдачи власти вывез из Батуми на своем самолете секретарь Совета безопасности РФ Игорь Иванов. Сейчас Абашидзе приговорен грузинским судом к 15 годам тюрьмы за организацию убийства одного из депутатов аджарского парламента. Он объявлен в розыск по линии Интерпола, но выдача в Грузию ему не грозит – отношения российских властей с Михаилом Саакашвили за прошедшие годы только ухудшились. Также с 2004 года в России проживает экс-шеф грузинской госбезопасности Игорь Гиоргадзе, которого в Грузии обвиняют в измене родине.

Укрывая у себя бывших лидеров, Россия в то же время активно выдает беженцев и оппозиционеров, которым на родине грозят большие сроки тюрьмы по сомнительным уголовным делам. По словам Елены Рябининой, за последние годы только в Узбекистан были выданы несколько сотен человек. Выдачу еще примерно сорока предотвратили правозащитники. Главным образом это беженцы из Андижана, где в мае 2005 года войска расстреляли протестующих граждан. В Узбекистане беженцев обвиняют в экстремизме и терроризме. Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело «ивановских узбеков» (14 граждан Узбекистана, арестованные в Иваново и просидевшие в ожидании экстрадиции восемь месяцев, однако освобожденные после вмешательства правозащитников), постановил, что «насильственное возвращение в Узбекистан» несет в себе «риск пыток и бесчеловечного либо унижающего достоинство обращения», а потому нарушает подписанную Россией Европейскую конвенцию по правам человека.

В Узбекистан, как правило, выдают представителей радикального ислама, настаивает Алексей Малашенко из Центра Карнеги. Правозащитники в ответ приводят дело Абдумуталиба Каримова, который оказался случайным свидетелем расстрела войсками мирных граждан в Андижане и которого Россия выдала, не дожидаясь рассмотрения ходатайства о предоставлении ему политического убежища. Разоблачения «экстремистов» в Узбекистане происходят регулярно. На минувшей неделе в городе Янгибазар Ташкентской области 16 человек осудили на сроки от шести до 12 лет за причастность к исламистской группировке. В Независимой правозащитной группе Узбекистана утверждают, что обвинение построено на добытых под пытками признательных показаниях.

По словам Елены Рябининой, среди тех беженцев, которым она помогала, не выдан никто. Однако в последний год появилась новая тенденция: беженцев, на которых приходят запросы, выдают не через процедуру экстрадиции, а просто выдворяют как нелегалов. «Экстрадиция длится долго и связана с формальностями, которые можно обжаловать. А выдворение происходит быстро и до того, когда о задержанном узнают правозащитники», – рассказывает г-жа Рябинина.

А вот выходцам из Туркмении, судя по всему, в ближайшее время депортация не грозит, потому что Туркмения продает России газ, который Россия затем перепродает Украине и Европе. Поэтому российские власти закрыли глаза на осуждение в 2009 году в Туркмении гражданина РФ эколога Андрея Затоки. Его обвинили в нанесении телесных повреждений местному жителю и приговорили к пяти годам тюрьмы. По версии защиты, жертвой нападения был сам эколог, а приговор – это месть за критику туркменских властей. Андрею Затоке повезло, что он сотрудничал с американской экологической организацией и той удалось добиться вмешательства американских дипломатов. В результате спустя несколько месяцев эколога выпустили в обмен на штраф в 350 долларов. «Судьба этнических русских в Туркмении уже давно не волнует российское руководство», – считает правозащитница Елена Рябинина.

В начале 2000-х годов российские власти позволили руководству Туркмении поставить ультиматум проживающим в стране русским, которые сохранили российское гражданство наряду с туркменским: или отказ от российского гражданства, или отъем имущества и высылка в Россию. Тогда от российского гражданства были вынуждены отказаться около 200 тыс. человек. Не заступились наши власти и за бывшего министра иностранных дел Туркмении Бориса Шихмурадова, имевшего и российское гражданство. После того как неизвестные обстреляли из автоматов кортеж тогдашнего туркменского президента Сапармурата Ниязова, Шихмурадова обвинили в покушении и приговорили к пожизненному заключению. Его дальнейшая судьба неизвестна.

Однако тайная дипломатия бывает эффективной, настаивает в беседе с «НИ» директор третьего департамента МИДа Максим Пешков. Он привел в пример моряков российского судна «Мааген», оказавшихся в той же ситуации, что и российские пилоты в Таджикистане. В октябре в нейтральных водах Аравийского моря «Мааген» арестовали йеменские военные, которым не понравилось присутствие на борту вооруженных людей – охраны от пиратов. Моряки находились в плену почти неделю и были освобождены после вмешательства МИД России.