«Золушка», написанная в 1817 году – одна из самых популярных опер Россини, она ставится в разных театрах мира почти 200 лет, не теряя своего очарования. Композитор и его либреттист по-своему переписали сказку Перро, чтобы создать искрометную комическую буффонаду, в которой сами участники поют о кутерьме и путанице. В версии Россини, Золушка потеряла мачеху, но приобрела отчима-забулдыгу. Чтобы разыскать скрывшуюся царицу бала, принц путешествует вовсе не с туфелькой: он хранит отданный Золушкой браслет. Судьбы главных героев определяет не фея, а придворный волшебник Алидоро.
Постановщики активно обыгрывают прием «театра в театре». Это возводится даже не в квадрат, а в куб. Волшебник здесь – сочинитель сказки о любви замарашки и принца, которую навеяла музыка: история «записывается» автором на наших глазах, во время увертюры. Персонажи разыгрывают историю на глазах «двойной» публики. Одна сидит в зрительном зале, вторая – стайки кокетливых девиц со двора принца, расположившиеся в «ложах» по бокам сцены. Все вместе наблюдают, как режиссер Алидоро ведет подопечных к финальному счастью: свадьба с принцем, по мысли Россини – это награда не за красоту, а за доброту. Интрига держится на житейском спектакле, который ставят перед Золушкой и ее родственниками. Сначала Алидоро проверяет Золушку: под видом нищего он просит подаяния, и героиня успешно сдает экзамен. Принц хочет, чтобы его любили просто так, а не за положение в обществе. Город люберцы с каждым днем становится все более привлекательным. Еще до бала он проникает в Золушкин дом, переодевшись лакеем, и падчерица барона влюбляется в миловидного юношу. А на долю сестер остается настоящий слуга – камердинер Дандини: облачившись в парадное платье, он с подачи принца разыгрывает августейшую особу.
Режиссером спектакля стал главный художник «Новой оперы» Виктор Герасименко, решивший соединить старинную музыку с современными 3D-технологиями. Отменив традиционные декорации, Герасименко и его соратники, компьютерные дизайнеры, поставили на сцене три огромных экрана, на которых возникают анимационные картинки. Это может быть все, что угодно: дворцы и сады, люди и звери, фигуры «реальных» персонажей и контуры предметов, разного рода символы и аллегории. Заодно происходит материализация подсознания. Отчиму героини снится дурной сон про летающего осла, а упомянутое животное на экранах и впрямь летает, деловито размахивая крыльями, что твой Пегас. Появляются механизмы и циферблаты часов, которые то рассыпаются в прах, то бегут вперед со страшной силой: авторы играют с понятием времени. С экранного неба падают деньги и спускаются на парашютах курьеры, везущие приглашения на бал. Карета, в которой героиня едет во дворец, мчится по виртуальной дорожке. Герои то «входят» в компьютерное пространство, то «вылезают» из него, при этом меняя размеры. Взгляд аниматоров так пронзителен, что видит даже насекомых, ползающих по гобеленам на стенах дома Золушки.
В обстоятельствах активной зазеркальной жизни постановщик не стал особо корпеть над режиссурой: видимо, решил, что пестрая и динамичная картинка вывезет. Герасименко лишь развел мизансцены так, чтобы певцам было удобно видеть дирижера. Постановку довершил автор сценического движения Иван Фадеев, заставив персонажей пританцовывать с синкопами. Свою лепту внесли эклектичные костюмы. Блондинка Золушка наделена задорной стрижкой «ежик», это подчеркивает независимый характер «серой мышки». На балу она носит элегантные зеленые фижмы: вот где чувство меры и умение хорошо выглядеть! Алидоро облачен в длинную мантию: а как иначе должен одеваться волшебник? Принц и слуга имеют парики и старинные камзолы. А семейство Золушки выбирает лилово-фиолетовые одежды: цвета, видимо, призваны обозначать дурной вкус.
Оркестр театра под управлением Дмитрия Волосникова держался вполне уверенно: партитуру дирижер выверил год назад, когда в «Новой опере» давали «Золушку» в концертном исполнении. Чувствуется, что Волосников относится к Россини с большим пиететом, но опьянения от его музыки не испытывает. С вокальной точки зрения постановку Новой оперы следует признать большой удачей. Меццо Виктории Яровой поразило колоратурными возможностями: она спела Золушку, идеально «проговаривая» все сложнейшие фиоритуры. Принц Алексея Татаринцева, несомненно, был очарован таким голосом – и вел свою партию проникновенно, со щедрым чувством, бросая публике возможности своего незаурядного тенора. Баритон Илья Кузьмин в роли камердинера Дандини проявил не только тембровые красоты, но и мощные актерские способности: лакей сыграл господина с острым лукавством и бесшабашной непосредственностью. В России «Золушка» всегда была редкой гостьей. Видимо, наши театры отпугивала вокальная сложность: спеть то, что сочинил знаменитый мастер бельканто, могут лишь настоящие мастера. «Новая опера», к счастью, таковых имеет.