– Итак, последствия глобального потепления все ощутимее. Как это сказывается на геополитике?
– Начнем с того, что потепление усиливается не там, где ожидалось, не вблизи полюсов. Максимальный рост температуры происходит в средних широтах Евразии: Туркмении, Казахстане, средней полосе России, Монголии, северо-восточном Китае. Вторая зона – северо-запад Канады и Аляска. И, наконец, есть еще одна зона потепления – северо-запад и центр Африки, Сахара и Сахель (южная периферия великой пустыни). В Сахаре жителей мало, а в Сахеле живет огромное количество людей, и население этого региона растет быстрее, чем где-либо в мире. На наших глазах там разыгрывается настоящая трагедия.
– Почему потепление – трагедия?
– Страшен не рост температуры, а быстрое уменьшение количества осадков. В обиход уже вошел термин «треугольник голода». Это стык границ Кении, Уганды, Сомали и Эфиопии. Голод в этих местах в последние 40 лет стал хроническим, и его масштабы увеличиваются год от года. А теперь представьте, что будет, если в Европу хлынут не десятки тысяч беженцев из Африки, а миллионы. Никто не знает, что с этим делать.
– Разве нельзя спасти Африку с помощью современных технологий орошения?
– Не надо преувеличивать возможности технологий. Мощные самолеты-амфибии берут на борт десятки тонн воды. А одно облако содержит миллионы тонн воды! Про искусственное орошение в этой части Африки говорить бессмысленно. Вода там и так в дефиците, а безопасной воды (не зараженной болезнетворными бактериями) почти нет. В России доступ к безопасной воде имеют 96% населения, в Европе – 100%, в африканских странах, которые я назвал, – меньше 50%. Еще один взрывоопасный регион – западная часть южной Азии: Пакистан и прилегающие области Ирана, Афганистана и Индии. Там тоже происходит довольно заметное иссушение на фоне чрезвычайно быстро растущего населения. В Пакистане уже сейчас на треть больше жителей, чем в России, а к середине века будет вдвое больше, и это при площади страны всего в полторы Украины.
– Но через Пакистан течет Инд.
– Большая часть территории Пакистана – пустыня или полупустыня. И вообще, годовой сток Инда относительно невелик, но по берегам его уже сейчас живет почти 200 млн. человек.
– В Пакистане недавно было наводнение, людей спасали на вертолетах. Где же недостаток воды?
– В Южной Азии ежегодные наводнения – норма. Каждой весной туда приходит муссон – сезонный ветер, несущий большое количество осадков и обладающий огромной разрушительной силой. В Китае в 1322 году при катастрофическом наводнении, вызванном летним муссоном, погибли 7 млн. человек. Это была одна из крупнейших природных катастроф в истории человечества. Наводнение также разрушило места обитания животных, в том числе крыс, переносчиков чумы. Их полчища атаковали Восточную Азию, потом перебрались в Центральную и к середине XIV века принесли чуму в Европу, где эпидемия, получившая название «Черная смерть», убила около 50 млн. человек.
– Насколько сейчас возможно нашествие крыс с чумой из-за наводнения?
– Возможности противостоять эпидемиям возросли, но они не безграничны. Европа была в панике, когда весной-летом этого года от кишечной инфекции погибли 43 человека. В Африке и Южной Азии полно тлеющих очагов самых страшных болезней – малярии, холеры, желтой лихорадки, чумы. Но иногда людей убивает просто жара. Медики установили, что при температуре выше 27 градусов резко растет смертность среди людей ослабленных, с больным сердцем. В Европе жарким летом 2006 года от перегрева погибли не менее 14 тысяч человек. Число умерших от жары в России летом прошлого года оценивают в 55 тысяч, хотя точную цифру не знает никто: ведь в графе «Причина смерти» писали что угодно, но только не перегрев. В наибольшей опасности сегодня находятся беднейшие страны, расположенные на берегах южных морей. Таких стран – несколько десятков, и в них живет около двух миллиардов человек. Обогащение атмосферы углекислым газом приводит к повышению кислотности морской воды. В сочетании с ростом температуры воды из-за потепления это уменьшает жизнеспособность коралловых сообществ, в зоне которых добывается треть улова рыбы на Земле. Если же доля углекислого газа в атмосфере будет возрастать нынешними темпами, то все карбонатные коралловые сообщества погибнут через 70–80 лет.
– Какие еще глобальные катастрофы вероятны?
– В последние полтора десятилетия снижается интенсивность Североатлантического конвейера глубинных вод. Это подводная ветвь Гольфстрима. Его воды идут на север, а там охлаждаются и тонут, потому что они – очень соленые и более тяжелые по сравнению с окружающими. Почти 80% глубинных вод Мирового океана образуется именно в Северной Атлантике. Если это звено глобальной циркуляции нарушится, Гольфстрим ждет остановка. А дальше... Лабрадор и Северная Франция лежат на одной широте. Но на Лабрадоре – тундра и арктическая пустыня, голые камни и ледники, а в Европе – виноградники и магнолии и почти безморозные зимы. При остановке Гольфстрима Европу ждет судьба Лабрадора.
– Как же глобальное потепление?
– Глобальное похолодание в результате глобального потепления – это сценарий, который много раз реализовывался в истории Земли. Последний раз – 8200 лет назад. Климат в Европе тогда был заметно теплее нынешнего. Процветало земледелие. Европейская часть великого ледника, который 20 тысяч лет назад покрывал большую часть континента, уже почти сошла. Льды оставались только в горах Скандинавии. В это же самое время на другом конце Атлантики, в Северной Америке, сохранялся остаточный ледник – часть великого Лаврентийского ледового щита, который в момент наибольшего расширения содержал в 1,5 раза больше льда, чем современная Антарктида. Центр ледника размещался в районе Гудзонова залива в Канаде, а сам ледник подпирал огромное пресное озеро, образовавшееся к югу от него из талых ледниковых вод. И вот в Гудзоновом проливе разрушилась ледовая перемычка, теплые соленые воды Атлантики хлынули под ледник и растопили его за несколько лет. В северную Атлантику хлынула колоссальная масса талой пресной воды, которая сбила океаническую циркуляцию. Наступило резкое глобальное похолодание.
– Если Гольфстрим встанет, ледник опять накроет Европу?
– Не накроет. Но среднегодовая температура на континенте снизится на три-четыре градуса. Британия обретет климат центра России. Для них это будет катастрофой. В равной степени опасно как быстрое похолодание, так и быстрое потепление. Вообще, главное – не масштаб, а скорость изменения температуры. Между 1975 и 2005 годами средняя скорость глобального потепления составляла 0,17 градуса в десятилетие и была близка к критической. А сейчас потепление остановилось.
– Остановилось?
– Остановилось. Я не оговорился. Самым теплым годом за всю историю наблюдений был 1998-й. В 2008 году, наоборот, был абсолютный минимум температуры за последнее десятилетие. А первое полугодие нынешнего года – самое холодное в наступившем тысячелетии.
– Что произошло?
– Солнечная активность сейчас находится на аномально низком уровне и останется на нем еще несколько десятилетий. Мы приближаемся к ее вековому минимуму, похожему на тот, который уже был между 1645 и 1715 годами. Холода тогда были необычайные. В Турцию на санях ездили через Черное море, в Лондоне на льду Темзы по три месяца стояла ярмарка, в России заморозки регулярно случались в июне и августе.
– Черное море опять замерзнет?
– Нет. Сейчас концентрация парниковых газов намного выше. Создана подушка безопасности, которая предохранит нас от похолодания. Оно гораздо опаснее, чем потепление, которое наблюдается в последние 100 лет. Температура отступает, но не с такого низкого уровня, как было в XVII веке. А через один-два года потепление возобновится, хотя его скорость будет вдвое меньше, чем в конце прошлого века. Я полагаю, что до конца XXI века среднегодовая температура на Земле вырастет не больше чем на один градус.
– А когда глобальное потепление опять закончится?
– Кратковременные остановки вроде нынешней будут случаться раз в 10–15 лет, а окончательно потепление прекратится в середине следующего столетия. Потом опять начнется похолодание.
– Почему?
– По многим причинам. Вулканическая активность возрастет, а из-за нее увеличивается плотность сернистого аэрозоля в стратосфере, который служит экраном для солнечных лучей и снижает температуру на поверхности Земли. Вулканические извержения способны превзойти по масштабам воздействия весь парниковый эффект за прошедшие столетия. Например, суперизвержение вулкана Тоба на острове Суматра (Индонезия) 73,5 тыс. лет назад снизило глобальную температуру на 3,5 градуса, что привело к гибели 90% тогдашней биосферы, включая людей раннего Каменного века.
– Почти все погибло из-за 3,5 градусов?
– В некоторых регионах температуры изменились в семь-восемь раз сильнее. Представьте, что зима враз похолодела на 30 градусов. Вместо субтропиков – тундра!
– Сейчас аналогичное извержение вулкана возможно?
– Вулканологи говорят, что да. И даже называют главных кандидатов на такое извержение – например, вулкан Йеллоустонского национального парка в США или плато Эйфель в Германии. Но на вопрос, когда оно будет, отвечают: может, завтра, может, через тысячу лет. Но я могу гарантировать, что в ближайшее столетие будет не меньше пяти извержений, сходных или превосходящих по мощности извержения Кракатау – вулкана в Индонезии, взрыв которого в 1883 году привел к цунами и многочисленным жертвам – погибло более 30 тысяч человек.
– Вы сказали, что в Африке и Азии усиливается засуха. А куда делся дождь?
– Ушел в Россию и в некоторые другие страны. Нашей стране повезло, что у нас потепление сопровождается увеличением осадков. Хотя Россия – слишком большая страна, чтобы во всех областях происходили согласованные и однонаправленные изменения. Но похолодание для нас гораздо хуже потепления. Только экономия на отоплении значительно превосходит все негативные последствия глобального потепления.
– А рост затрат на кондиционеры?
– Затраты на отопление больше затрат на кондиционеры в десятки раз. На отопление в России уходит до 40% энергоресурсов. В Москве отопительный сезон длится в среднем 210 дней. К тому же без кондиционеров жить можно, и даже при жаре в 50 градусов 80% населения России кондиционер не купят из-за бедности. А топить будут все и всегда, иначе зиму не переживешь.
– Полностью от отопления отказаться сможем?
– Никогда.
– А чем потепление для России плохо?
– Самое неприятное – деградация вечной мерзлоты. Она занимает 10,5 из 17 миллионов квадратных километров нашей территории. Все построенное в этой зоне уже разрушается, в некоторых северных городах до 90% зданий, дорог и аэропортов находятся в аварийном состоянии. Начинают деформироваться нефте- и газопроводы, а это чревато серьезными авариями.
– Следует ожидать, что благодаря потеплению Россия в XXI веке станет сверхпривлекательной страной для проживания?
– Да, это весьма вероятный сценарий.