Научный руководитель Российского энергетического агентства Леонид Григорьев

– Нынешнее благополучие России держится на нефти. Насколько нам хватит ее запасов?

– История нефти короткая, но забытая. Интенсивному использованию нефти всего сто лет. Британский флот сел на мазут только перед Первой мировой войной. И срок, через который нефть должна кончиться, всегда определялся магической цифрой в 30 лет. И в 1911 году, и в 2011-м. Ее производство за эти годы выросло немыслимо, а она все кончается и никак не кончится.

– Когда все-таки кончится?

– В XXI веке – нет. Но характер ее потребления уже изменился. Максимальная доля нефти в мировом энергопотреблении была полвека назад – 45%. Сейчас доля нефти – примерно треть. В основном ее используют для производства транспортного топлива: самолеты, корабли, автомобили. Хотя современные автомобили в среднем потребляют вдвое меньше бензина, чем в 70-е годы. Нефтеемкость мирового ВВП за 30 лет также упала вдвое. Дешевой нефти, которая буквально под ногами, действительно становится мало. Хотя себестоимость добычи арабской нефти остается низкой – два доллара за баррель. Но там расходы государств – до 80 долларов на баррель экспортируемой нефти. Поэтому для них главные издержки не технические, а государственные. Других источников дохода в отличие от России у них нет, и 80 долларов за баррель – минимальная цена, которая устроит эти страны.

– Они могут и 200 долларов за баррель заложить в бюджете.

– Разговоры про 200 долларов – это уже не экономика, а политика. К этой цене могут привести не истощение запасов и удорожание добычи, а волнения в арабских странах и прочие катаклизмы. Но главное, что в мире нет новых месторождений, на которых себестоимость добычи была бы ниже 70 долларов. Канадские нефтеносные пески – это вообще 90. Когда нефть стоит 100 или 200 долларов, туда инвестировать будут, когда 40 – нет. К 20 долларам, как было в конце 90-х, нефть не вернется. Но безумно дорогой также не будет.

– За 10 лет нефть подорожала в пять раз, а еще вдвое не подорожает?

– Вы не от той цены смотрите. 40 лет назад нефть стоила четыре доллара. Эмбарго 1973 года (когда арабские страны отказались продавать нефть Западу в знак протеста против поддержки Израиля. – «НИ») выбросило цену на 14. К началу 80-х цена дошла до 50, потом обрушилась к середине 80-х до 20 и простояла на этом уровне между 1986-м и 2002-м. В эти годы не инвестировали в атомную энергетику из-за Чернобыля, а также не инвестировали в добычу нефти, потому что она была дешевая.

– А во что инвестировали?

– В автомобили и другие энергопотребители. Например, стремительно выросло число кондиционеров в жарких странах. У нас в 90-е годы был кризис, а в остальном мире – серьезный экономический рост. Запасные нефтедобывающие мощности кончились, и цена пошла вверх. Но с учетом инфляции нефть сейчас стоит столько же, сколько в начале 80-х. И неизвестно, что является большей аномалией – дешевая нефть или дорогая: 147 долларов 2008 года или восемь долларов 1998-го.

– Бензин не подешевеет?

– Цена на бензин зависит от налоговой политики и не отражает мировую цену на нефть. В Европе бензин стоит вдвое дороже, чем в России, в Америке – как у нас. Есть страны, которые субсидируют цену на бензин, например Иран, Венесуэла. У них уже трещат финансы, и все от этого уйдут. Дешевого бензина, меньше доллара за литр, в мире уже нет и не будет.

– Вы говорите, что нефть не закончится. Но ведь ее добывают, а новая не появляется?

– Не появляется. Но ее много. А лет через 50–60 мы перестанем на ней ездить, и она не очень будет нужна. Кроме того, уже давно научились сжижать уголь или газ.

– Воевать в этом веке, как в прошлом, из-за нефти не будут?

– Раньше воевали за физическое обладание нефтью. Немецкое наступление 1942 года было нацелено на бакинскую и чеченскую нефть, и разгром под Сталинградом – это нефтяная история. Английская армия попала в плен к туркам в Первую мировую войну по дороге от Басры к Киркуку. Нападение японцев на Перл- Харбор также произошло после того, как американцы перестали поставлять им нефть. Но теперь с физическим доступом проблем нет. Нефть добывается и продается повсеместно.

– На Россию не нападут из-за наших нефтяных богатств?

– У нас нефть добывается в основном на севере. Туда еще забраться надо. К тому же у России есть двое друзей – армия и флот, а в XXI веке великие державы так просто не воюют. Тем более что мы нефть продаем без проблем. Цена высокая, но войны начинают из-за физической нехватки, а не из-за цены. Появился даже термин «энергетическая безопасность». Энергобезопасностью озаботились все.

– В России как с энергетической безопасностью?

– Для нас энергетическая безопасность означает не получение топлива, а получение высоких доходов за него.

– Может так получиться, что мы сейчас всю свою нефть продадим по 100 долларов, а когда начнет самим не хватать, станем покупать по 300?

– Так было с Англией, которая экспортировала газ, когда он был дешев, а теперь импортирует, когда он подорожал. Но к нам это отношения не имеет – запасов хватит надолго. Если не будем инвестировать в добычу, она снизится. Но сейчас начали вкладывать. Скорее всего, в ближайшие годы мы будем жить, как сейчас, когда нефть дорогая на внешнем рынке и недешевая – на внутреннем.

– Насколько корректно сравнивать российскую экономику с нефтяной и газовой трубами?

– Это достаточно справедливо. Труба – это лирика. Но в структуре экспорта две трети – это нефть и газ туда, а обратно – товары. В бюджете нефть – процентов 40.

– Что будет, если нефть упадет до 30 долларов, как в конце 2008-го?

– Тяжело будет.

– Россия не развалится, как СССР?

– СССР развалился не от дешевой нефти, а из-за войны в Афганистане и неграмотной экономической политики последней пятилетки 1986–1991 годов. В 1998 году мы, правда, получили кризис при восьми долларах. Но сейчас 30 долларов трудно представить, потому что тяжело будет всему нефтяному миру. В этой цене никто не заинтересован. Ни развитые страны, потому что они ведут политику энергосбережения. Ни энергетические компании, потому что они не смогут инвестировать. Коридор в 70–90 долларов всех устраивал даже во время кризиса. Сейчас он «на политике» сдвинулся вверх на 100–110.

– Что будет с экологией, если автомобилизация в развивающихся странах выйдет на уровень развитых?

– Будет потепление, парниковый эффект. Выбросы углекислого газа в 2010 году были на 5% выше, чем в 2008-м. Северный Ледовитый океан тает, и белые медведи тонут, доплыть до льдов не могут. Тает вечная мерзлота. Одно дело – на метр протаивает, другое – на три-четыре. Последствия глобального потепления мы наблюдаем уже сейчас: это увеличение числа засух, наводнений и ураганов. Интенсивность природных катаклизмов также растет, и растут убытки от них. Это проблема для человечества на следующие полвека.

– Какое количество сжигаемой нефти выдержит планета?

– Вопрос не в том, сколько сжигать нефти, а как долго сжигать. Выбросы накапливаются, и их надо серьезно снижать. При этом нефть не самый «грязный» вид топлива. На единицу энергии выбросы от сжигаемого угля на треть больше. Правда, от газа – наполовину меньше.

– Может, дорогая нефть – это спасение для экологии?

– Дорогая нефть, как и подорожавшие другие энергоносители – это часть стабилизации климата, хотя для спасения маловато будет.