Памятник знаменитому военачальнику, стоявший на двухметровом постаменте, со скрежетом и лязганьем сносили шесть бульдозеров. Обломки бетона, гранита и земли грузились на КамАЗы и тотчас же вывозились. Все это происходило под бдительным присмотром многочисленных сотрудников милиции и городской администрации. О том, что судьба памятника предрешена, стало понятно еще в конце 2010 года, когда в Ташкенте внезапно переименовали станцию метро, носившую имя единственного узбекского генерала Второй мировой войны, а затем и названный в его честь район столицы. В Ферганской области одноименный район также сменил название.
Демонтаж монумента Рахимову вполне закономерен, учитывая планомерную политику «деколонизации», проводимую Ташкентом. В республике снесены все изваяния русских писателей, за исключением столичного памятника Пушкину. Доходит до абсурда. Например, в советское время в центре города Нукуса в Каракалпакской автономии стояли скульптуры каракалпакской и русской девушек, символизирующие дружбу двух народов. Однако узбекские власти сочли необходимым «отредактировать» памятник: славянку снесли с монумента. Увы, на плече скульптуры каракалпачки остался след от руки некогда обнимавшей ее русской девушки.
Учебники, изданные во времена СССР (в том числе и по точным наукам), изъяты из библиотек. Известны случаи, и об этом в своих беседах с корреспондентом «НИ» рассказывали школьники, когда учителя заставляли детей разжигать костры из «идеологически устаревших» книг. Впрочем, в последнее время из-за острой нехватки учебной литературы «старорежимные» книги разрешают оставлять в библиотеках, работники которых, правда, обязаны вычеркнуть из текстов все «советские» слова.
Попытки зачеркнуть общее прошлое с Россией начинают давать плоды. Если в Ташкенте русский по-прежнему остается языком межнационального общения, то объясниться «на языке Пушкина» в провинции – задача не из легких. Большинство молодых людей до 20 лет уже практически не говорят по-русски. В туристских же центрах, таких, как Бухара, Самарканд, Хива, новое поколение вместо русского активно осваивает английский. В результате, когда я путешествовал по историческим городам Узбекистана, меня принимали исключительно за иностранца из дальнего зарубежья. «Русские чувствуют себя в Узбекистане чужими. Если раньше жизнь была практически такой же, как в России, то сегодня здесь все другое: праздники, книги и даже интерпретация истории», – сказал «НИ» директор информационно-аналитического агентства «Фергана» Даниил Кислов.