Перерыв в ходе судебного преследования Владимира Березовского был вызван болезнью журналиста. «Поводом для возбуждения уголовного дела против Березовского стал ряд перепечатанных сайтом Вести.uz сообщений российских информагентств, в частности Интерфакса, ИТАР-ТАСС, РИА Новости, Регнум, Росбалта, «Ферганы. РУ». Мы не усматриваем никакой клеветы в перепечатках Владимира и, естественно, собираемся его защищать», – сообщил «НИ» первый заместитель главного редактора «Парламентской газеты» Александр Шаров.
У внештатного корреспондента «Голоса Америки» Абдумалика Бобоева список «правонарушений» куда больше. Здесь и клевета, и оскорбления, и нарушения правил перехода границы, а также «производство и распространение материалов, представляющих угрозу для общественной безопасности и порядка».
Процессы журналистов стали в Узбекистане недоброй традицией. Еще в декабре прошлого года началось судебное преследование известного узбекского фотохудожника Умидой Ахмедовой, обвиняемой в оскорблении своего народа и создании «негативного образа» Узбекистана. Международные правозащитные организации выступили в ее поддержку, директор Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии Холли Картнер заявила, что «уголовное дело против Ахмедовой показывает, до какой степени абсурда готово дойти правительство в своих попытках подавить независимую точку зрения». 10 февраля 2010 года суд вынес Умиде Ахмедовой обвинительный приговор. Однако власти учли международную кампанию в ее защиту. Ахмедову освободили по амнистии, связанной с очередной годовщиной независимости Узбекистана. Гораздо менее повезло ее тезке, 32-летней журналистке Умиде Ниязовой. Она получила 7 реальных лет заключения в колонии строгого режима за действия, «направленные на подрыв общественного и государственного строя, территориальной целостности Республики Узбекистан».
Эти факты – из числа наиболее одиозных. Прожив практически 3 года в Узбекистане в качестве собкора норвежской правозащитной организации Forum-18, я на собственном опыте убедился, что в «шпионские игры» здесь не играют, ими живут. Первое время меня поражало поведение моих гостей. Войдя в дом, они тщательно проверяли все углы. Говорить на серьезные темы они отказывались в присутствии не только домработницы, но и моей жены. Почти всегда около моего дома стояла серебристая Nexia, а сидящие в ней мужчины что-то оживленно обсуждали по рации. Как только я уезжал, машина следовала следом. Увы, я не придавал этому особого значения, и прозрел лишь во время собственной депортации. Мужчины, представившиеся офицерами миграционной службы, обладали столь подробными сведениями о моей жизни, что просто волосы вставали дыбом. Они знали все, один из моих «новых знакомых» даже доверительно сообщил, что плов я по-прежнему готовлю плохо, и даже посетовал, что уже не сможет мне помочь в этом важном деле. Кстати, о том, что истинной причиной депортации стали опубликованные мной материалы, мне объяснили лишь в устной форме. В официальной бумаге о депортации лишь лаконично сообщалось, что автору этих строк отказано во въезде в Республику Узбекистан.