Рок-музыкант Святослав Вакарчук

– Слава, как прошел ваш тур по России?

– Нам все очень понравилось. Единственное, на что можно пожаловаться, – не везде площадки соответствуют тому уровню звука и технического оснащения, на который мы рассчитывали. Ирония в том, что на таких площадках, казалось бы, все должно пройти не очень хорошо, а в итоге именно там нас принимают лучше. Но в целом все концерты мне очень понравились, а там, где были проблемы, это были уже наши проблемы – скажем, в Самаре я сорвал голос, и мне было сложно петь.

– А как же дороги, которые вам тоже создали некоторые сложности?

– О, я об этом сказал один раз, и теперь везде цитируют. Но это правда. Мы перемещались на хорошем, большом автобусе, и по дороге из Нижнего Новгорода в Самару у него спустило два колеса, основное и запасное. Ну, бывает такое, что ж поделать? Думаю, что дураки – не менее важная проблема, чем дороги.

– Публика в регионах и столицах разная?

– Мне вообще кажется, что публика не может быть разной. Во всяком случае, я не видел разницы между публикой в любой части мира, где бы мы ни выступали. Может быть, первые песни «Океана Эльзы» принимают по-разному в разных городах, но последние точно одинаково.

– Можно ли сказать, что группа «Океан Эльзы» в музыкальном смысле больше тяготеет к России?

– Нет, мы тяготеем к тем регионам мира, где нас любят и слушают. А это не только Россия. Это в первую очередь Украина, страны бывшего Советского Союза, много стран Западной Европы, это Штаты и Канада, куда мы ездим. Много стран.

– Но в Канаде, в отличие от России, вам не вручают национальных музыкальных премий... Вам лестно получать, скажем, российскую рок-премию, которая вообще-то должна вручаться только российским группам?

– Лестно, но не принципиально. Я не верю, что есть люди, которые, когда им дают премию, говорят: «Да что вы, мне это не нужно». Но мечта о премиях – не то, с чем я просыпаюсь каждое утро.

– Пожалуй, любой музыкант, из России или Украины, стремится на западный рынок...

– Из России стремятся на западный рынок? У них очень хорошая самооценка. Я бы сказал, завышенная.

– Завышенная – лучше, чем заниженная. В конце концов, а почему нет? Вот, скажем, по вашему музыкальному материалу, в том числе по тем песням, которые вышли на последнем альбоме, можно уверенно сказать: «Океан Эльзы» не уступает в качестве тому, что крутится на западном радио.

– На одной из самых популярных радиостанций в Израиле мы находимся вторыми в рейтинге. Может, это благодаря нашим эмигрантам, но вот такой пример. Крутимся где-то.

– Некоторые наши продюсеры своих подопечных артистов активно направляют в западном направлении... В Лондон, скажем...

– Слушайте, я знаю все эти проекты. Тимбалэнд с кем там? С Димой Биланом? Ну, это смешно, честное слово! Извините.

– А «Мумий Тролль»?

– «Мумий Тролль» не делал, конечно, проектов с Тимбалэндом, они себе просто ездят и все. Делают то, что они хотят. «Мумий Тролль» как раз хороший пример того, что можно делать качественно.

– Так у вас все-таки есть планы западной «экспансии»?

– Мы думаем об этом, но это не самоцель. Не хочется тратить свою жизнь на то, чтобы понравиться большему числу людей. Это неинтересно. Если получится сделать, например, песни на английском языке, которые вдруг станут востребованы где-то, что ж, это cool. Но если не получится, это точно не трагедия в жизни.

– Недавно довелось общаться с Патрисией Каас...

– О, это популярная русская певица французского происхождения!

– Именно так. И вот она уверена, что поскольку столь манящий многих западный рынок является англоязычным, языковая проблема снижает шансы и россиян, и французов...

– На постсоветском пространстве для нас языковой проблемы не существует. В отличие от других моих коллег из Украины, которые поют на русском ради маркетинга, а может, потому что им нравится писать эти песни, у меня не очень-то получается писать по-русски. И люди с пониманием относятся к этому. Любят нас такими, какие мы есть. Так что, я рад.

– А как насчет того, чтобы съездить на «Евровидение» от Украины?

– Разве что в качестве официальных наблюдателей. Я бы с радостью съездил в таком статусе в Норвегию или теперь в Германию, особенно за счет «Евровидения». Участвовать в конкурсе нам предлагали дважды. На второй раз я нашел аргументы, чтобы нам больше никогда не предлагали. Такая группа, как «Океан Эльзы», заранее обречена на провал на таком конкурсе. Не хочу ставить себя в один ряд, но и группа Radiohead, и группа Muse тоже обречены на провал. По разным причинам. Я, например, слабо представляю себя или вокалистов названных мной групп, поющих под «минус» (инструментальную фонограмму. – «НИ»). В конце концов, ну не нравится мне этот конкурс! Даже если забыть про его репутацию и поставить себе цель занять достойное место, – это невозможно. Там все сделано так, чтобы нормальный музыкант был никем.

– Вот и Налич наш поехал... Попал, бедолага.

– Я не знаю его лично, не слышал его музыки, но слышал, что он был очень культовым чуваком. Не хочу делать громких заявлений, но, по-моему, культовость сейчас улетучится. Хотя, как мне сказали, Налич – это реальный выбор российских зрителей. Если это так, в этом есть что-то. Отказался или не отказался – это его право, но если его хотя бы не сверху спустили, не методом закулисных договоренностей, – уже радует!

– Хотел у вас спросить еще про одного культового российского музыканта – Земфиру. Помнится, было время, когда вы вместе выходили на сцену, и вам даже приписывали роман с ней...

– (смеется) Серьезно?.. На самом деле мы просто дружили и дружим. Наша духовная и творческая близость ни для кого никогда не была секретом. Она очень талантливая исполнительница, плюс еще и человек, которому нравится «Океан Эльзы». И раз мы друг другу нравимся как музыканты, естественно, что-то нас связывает. Сейчас мы тоже достаточно часто общаемся, но живем в разных городах, в разных странах, у нас разные творческие планы, поэтому слишком часто пересекаться не получается.