Поставить крест

К знаменитым персонам особое отношение и при жизни, и после смерти. Подавляющее большинство артистов, режиссеров, музыкантов и ученых обретают последний приют на престижных кладбищах – Новодевичьем, Ваганьковском и Троекуровском. Если умерший был москвичом, чьи родственники какое-то время назад были похоронены на этих погостах, то проблем не возникает. Если же ныне усопший в свое время приехал в столицу, но обладает достаточно высоким статусом, то в правительство Москвы подается прошение о захоронении на определенных погостах. Как правило, для знаменитости делают исключение и находят участок: так, по некоторым сведениям, для могилы актера Александра Абдулова на Ваганьковском кладбище пришлось вырубить дерево и перенести столб. Но иногда даже предсмертные просьбы звезд не помогают: актера Вячеслава Невинного похоронили на Троекуровском кладбище, а не на Новодевичьем, как он хотел. По каким критериям определяется степень «любимости» знаменитости, непонятно.

Могильная «коммуналка»

Простые смертные могут получить место на кладбище несколькими способами. Например, купив семейно-родовой участок из земель, изысканных в процессе инвентаризации. Получается своего рода «уплотнительная застройка». По оценкам экспертов, использовать таким образом можно до 20% территории кладбищ. Платить, правда, придется не столько за саму землю, сколько за услуги, предоставляемые в нагрузку: установку памятника, озеленение, договор на обслуживание участка. Стартовая цена начинается с двух тыс. долларов и колеблется в зависимости от расположения будущей могилы. Правда, спрос на такие захоронения за последний год упал на треть.

Пробиться на престижные погосты горожане могут и через систему «могильного патроната», введенную на 15 кладбищах в этом году. Горожанин официально оформляет опеку над старой, заброшенной могилой, когда нет никакой возможности найти родственников усопшего. По оценке ГУП «Ритуал», таких захоронений на весь город от 7 до 21%, в зависимости от «возраста» кладбища. Человек приводит участок в порядок, обязуется ухаживать за могилой в дальнейшем, получает временное удостоверение опекуна и право на захоронение.

При этом на лицевой части «коммунального» памятника значатся даты жизни и фамилия «нового» покойника, а на торце мелкими буквами – «старого». Желание участвовать в эксперименте уже выразили более 400 человек, несмотря на то что самая скромная реставрация, по словам замруководителя столичного департамента потребрынка и услуг Алексея Сулоева, стоит не меньше 11 тыс. рублей.

Ошиблись адресом

Впрочем, это только легальные способы. За последние восемь лет объем черного рынка ритуальных услуг в Москве вырос в четыре раза, приводят статистику столичные власти. Особенную активность мошенники стали проявлять с 2006 года, отмечают в ГУП «Ритуал». Схема проста: в Интернете дается объявление о продаже места захоронения «своих родственников», скажем, на Ваганьковском кладбище. Злоумышленник при личной встрече с клиентом демонстрирует ему «фамильное» надгробие, а также полный пакет документов, как правило, поддельных. Доверчивого горожанина обещают оформить как родственника, а выдают ему простую доверенность на право ухода за могилой. Иногда к «разводке» могут подключать недобросовестных нотариусов. Солидную сумму (от 60 до 150 тыс. долларов), отданную за «похороны по блату», понятно, вернуть уже нельзя.

Нередко горожане считают, что надежнее действовать не через частных лиц, а через организации, предоставляющие ритуальные услуги. Так, весной был задержан организатор ритуала Введенского кладбища Юрий Наумкин. В милицию обратился москвич, который хотел похоронить своего отца, ветерана Великой Отечественной войны, в семейной могиле. По словам сотрудников УБЭП, Наумкин стал вымогать у москвича 80 тыс. рублей за процедуру, мотивируя это в том числе и тем, что надо спиливать выросшее на могиле дерево. Интересно, что стоимость такой услуги в соответствующих организациях обычно составляет около 10 тыс. рублей.

Несоответствие реальной и декларируемой стоимости ритуальных услуг – больная тема для многих горожан. «В феврале этого года я хоронила мать на Даниловском кладбище, официально заплатила 6,4 тыс. рублей за погребение на родовом участке, – рассказала «НИ» работающая пенсионерка Лидия Шарыкина. – На деле же нам предоставили счет на 40 тысяч рублей, деньги пришлось отдать, никакой квитанции мы не получили. Позже мы решили выяснить, почему так дорого стоят услуги. Рабочий в ответ на это снял и прислонил к ограде памятник, снял цветник, а за то, чтобы установить все это обратно, потребовал еще 30 тысяч. К счастью, после публикаций в газетах и доверительного разговора с администрацией кладбища на могиле все поправили бесплатно». «В прошлом году на Головинском кладбище хотели установить цоколь на могилу тещи, – поделился с «НИ» москвич Владимир Хитров. – Но когда я поставил об этом в известность администрацию погоста, мне сказали, что никто, кроме ГУП «Ритуал», не имеет права на установку цоколя. При этом памятник и установка у них стоили 60 тысяч рублей, а в другой организации – 22 тысячи. Проблема, впрочем, была решена через мои каналы».

Ладно бы список проблем ограничивался только слишком дорогими памятниками да оградками. Некоторым москвичам вообще отказывают в обретении последнего приюта. «Я ветеран Великой Отечественной войны, имею право на бесплатное предоставление могилы, у меня на Даниловском кладбище похоронены все родственники, – возмущается москвичка Екатерина Карелина. – А мне администрация предложила пожить еще восемь лет, пока не дойдет до меня очередь, мол, выделить мне участок рядом с родными не получится. Между прочим, похороны сейчас на этом кладбище обойдутся в миллион рублей!» Ситуацию удалось разрешить только после вмешательства адвоката.

Похоронить нельзя кремировать

Выход из сложившейся ситуации московские власти видят в кремации. Сжигать усопших горожан намного дешевле, чем закапывать, – 2,5 тыс. против 11 тыс. рублей. Кроме того, кремация останков – одна из немногих возможностей получить «прописку» на закрытых кладбищах, только не на участке, а в колумбарии. Все бы ничего, но для страны, где минимум половина граждан считает себя православными, кремация не сможет стать панацеей. Православие, как и любая монотеистическая религия, категорически не приветствует такой способ погребения. Согласно Библии, человек, созданный Богом, должен отойти в землю. Сжигание же останков было принято у язычников, отмечают представители духовенства. Впрочем, РПЦ понимает, что растущие города зачастую не в состоянии предоставить землю всем усопшим, а родственники не всегда могут финансово обеспечить традиционные похороны. Поэтому священники не отказывают усопшему, выбравшему такой способ похорон, к примеру, в отпевании и даже могут проводить службу в самом крематории.

Помимо пропаганды кремации, правительство Москвы намерено расширять территорию уже имеющихся кладбищ. На недавнем заседании мэрии главный архитектор столицы Александр Кузьмин предложил изменить статус погостов в Генплане города: из «зоны стабилизации» перевести в «зону развития». Присоединять новые участки и осваивать давно заброшенные планируется на Троекуровском, Востряковском, Даниловском, Перепечинском, Алабушевском и Ваганьковском кладбищах.

Нехорошее соседство

Интересно, что финансовый кризис подарил московским властям еще одного туза в рукаве. Земля в Подмосковье серьезно упала в цене, что дало возможность закупить новые территории под погосты: всего планируется приобрести 365 гектаров. По одному из участков – 70 гектаров в Дмитровском районе – сделка уже состоялась, город получил свидетельство о собственности, идет подготовка к строительству. Однако подмосковный Роспотребнадзор и местные жители от такой перспективы не в восторге. Строительство кладбища, по их мнению, может привести к экологической катастрофе. Рядом с полем, где будут расположены могилы, находятся реликтовые озера, из которых пьют воду москвичи и жители области, эта зона считается заповедной. Кроме того, отмечают противники соседства с «городом мертвых», участок расположен слишком близко к домам.

Не менее громкий «замогильный» скандал уже более двух лет длится в подмосковных Мытищах. Мастерская «Моспроект-4» выиграла конкурс на строительство Федерального военно-мемориального кладбища – нашего ответа Арлингтону. «Проект разрабатывали две мастерские, в него вложено много сил и времени, – рассказал «НИ» один из авторов-архитекторов. – Принимали проект с минимальными замечаниями, а вскоре после этого нам навязали соавтора – «большого друга» Минобороны. Сразу же посыпались претензии к проекту, а тут соавтор выступил со своим вариантом – идентичным нашему, разве что монструозные детали добавлены. Его «альтернативный» вариант принимают, и это при том, что наша концепция выиграла конкурс! Архитекторы подали в суд, готовится уже четвертая по счету экспертиза, а тем временем строительство кладбища по «альтернативному» проекту идет вовсю».

В прошлом году москвичами было подано более 200 жалоб на организацию похоронного дела в столице. У антимонопольщиков также немало претензий к участникам рынка ритуальных услуг. «В Москве выявляются нарушения антимонопольного законодательства в сфере ритуальных услуг, – рассказал «НИ» руководитель столичного управления ФАС Владимир Ефимов. – Московские власти наделили ГУП «Ритуал» частью функций муниципальных органов власти. Организация может выдавать землю в аренду, выделять участки, управлять ими на бесконкурсной основе. Несмотря на то что в Москве есть около 20 участников рынка, все они в той или иной мере обязаны действовать через ГУП «Ритуал», что приводит к повышению цен на ритуальные услуги. Мы отправили письмо в правительство Москвы с просьбой поменять сложившуюся ситуацию, в данный момент ожидаем ответ». Если в изменениях ситуации будет отказано, управление ФАС будет вынуждено возбудить дело по статье 15 федерального закона «О защите конкуренции».

КЛАДБИЩЕНСКАЯ ПОЛИТИКА ПАРИЖА: ПОЛЕЖАЛ В КРАСИВОЙ МОГИЛЕ – УСТУПИ МЕСТО ДРУГОМУ
Многочисленные туристы приезжают во французскую столицу ради того, чтобы посетить одно из самых известных захоронений в мире – кладбище Пер-Лашез и знаменитые катакомбы. И кладбище, и катакомбы являются по совместительству музеями загробной жизни. Если в катакомбах, где аккуратно сложены кости более шести млн. умерших (примерно столько же сегодня жителей в Париже), места для новых «экспонатов» давно закончились, то на кладбище Пер-Лашез найти себе последнее пристанище может любой житель столицы Франции. Оказывается, под самым посещаемым в мире кладбищем существуют свои четырехуровневые катакомбы – оссуарии (места для хранения скелетированных останков). Система кладбищенской политики сегодня такова: «отжил» свое время в красивой могиле – уступи место другому. Кости обработают и сложат этажом ниже в оссуарии или по желанию «упакуют» в урну. Братские солдатские захоронения, а также могилы известных людей, например Оноре де Бальзака, Жана-Батиста Мольера, Оскара Уайльда, Огюста Конта, Марселя Пруста, Ива Монтана, Амедео Модильяни, находятся под опекой самой мэрии. Соответственно, и обязанности по уходу за ними лежат на плечах властей.
В декабре 2008 года во Франции вышел новый закон, согласно которому неухоженные могилы не смогут автоматически передаваться в распоряжение мэрии города, как это было ранее. Если раньше правительство города имело полное право на изъятие из заброшенной могилы костей с последующим их перемещением в оссуарии или крематорий, то отныне в обязанности мэрии входит поиск и предупреждение «безответственных могилосъемщиков». Только с согласия владельцев и после подписания специальных документов «ненужное» место погребения может быть передано администрации города. Процедура передачи может длиться до трех лет, и только по истечении этого времени, не отыскав истинного владельца, мэрия имеет право перепродажи.
В Париже стоимость могилы (проданной в бессрочное пользование) величиной в два кв. метра в среднем составляет 11 тыс. евро. Существуют также контракты на аренду на 50, 30, 15 или пять лет. Цены одинаковы вне зависимости от степени престижности кладбища. Однако в последнее время все более популярной становится кремация. Она дешевле «традиционных» похорон, да и сами парижане с каждым годом делаются все менее религиозными. Кроме того, горожане опасаются, что им банально не хватит мест на кладбище.
Мария СКРИПНИК, Париж

В ИЗРАИЛЕ ЗА СЧЕТ ГОСУДАРСТВА НЕ ХОРОНЯТ ТЕРРОРИСТОВ
По закону о национальном страховании от 1995 года похоронные расходы граждан Израиля оплачиваются государственным Институтом национального страхования (ИНС). Если человек скончался в Израиле (включая туристов), он будет захоронен на ближайшем к месту, где он проживал, кладбище. И уж конечно, закон распространяется на всех израильских граждан, независимо от вероисповедания и национальности. Похоронное бюро «Хевра Кадиша» (в переводе с иврита – «Святое братство») имеет свои отделения в каждом городе и в каждом районе сельской местности. Координационные функции в бюро возложены на администратора, а все работы выполняют добровольцы. Представители похоронного бюро находятся при всех израильских больницах. Отметим, что в этом октябре конституционная комиссия кнессета (парламента Израиля) утвердила законопроект, согласно которому израильские граждане, совершившие террористические акты, автоматически лишаются государственных субсидий на погребение.
И тем не менее в ряде ситуаций родственники умершего должны платить за захоронение. Например, если перевозка тела на кладбище сопряжена с выездом катафалка за пределы района, в котором по документам постоянно проживал почивший. Платить придется и в случаях, если участок на кладбище заранее приобретается еще при жизни. Стоимость места последнего упокоения для желающих заранее такое место себе обеспечить варьируется от трех до 11 тыс. шекелей (примерно 2900 долл. США). Более низкие цены установлены для приобретения участка рядом с покойным супругом (80% от обычного тарифа). Дешевле также стоят могилы, расположенные этажами (75% от обычного тарифа). Наоборот, повышенные тарифы установлены для приобретения участка за пределами района, в котором проживал умерший. В Иерусалиме для иногородних могильное место стоит на 120% дороже обычного тарифа.
ИНС оплачивает только стандартную церемонию похорон, которая включает для умерших иудеев и мусульман обычный саван, для христиан – простой гроб и кратчайший путь к месту прощания. Если же родственники покойного желают, к примеру, похоронить его в льняном саване или организовать особую и длительную церемонию похорон, то им придется платить по расценкам, установленным тем же ИНС. Стоимость продления маршрута похоронной процессии до часа стоит 732 шекеля, а каждые дополнительные полчаса – 366 шекелей. Удлинение маршрута при 10 сопровождающих обойдется в 1464 шекеля. Всегда можно пригласить священника соответствующего религиозного культа.
Самыми почетными местами захоронения в еврейском государстве являются кладбища на Масличной горе и на горе Герцля в Иерусалиме. Первые погребальные пещеры на Масличной горе датируются третьим тысячелетием до нашей эры. По иудейскому преданию, все захороненные здесь первыми воспрянут из небытия, когда свой путь по планете начнет Мессия. Это кладбище существует и по сей день. На нем похоронены и те, кто, рискуя своими жизнями, спасали евреев во время Второй мировой войны. На Масличной горе покоится, например, немецкий офицер Оскар Шиндлер, спасший несколько десятков евреев. Что касается горы Герцля в Иерусалиме, то в 1995 году там был погребен убитый террористом премьер-министр Израиля Ицхак Рабин.
Валентин БОЙНИК, Иерусалим