Спаситель не придет

Сам Уильям Джеральд Голдинг определял свою писательскую задачу так: «Я пишу со всей страстностью, на какую только способен, и говорю людям: «Смотрите, смотрите, смотрите: вот какова она, как я ее вижу, природа самого опасного из всех живущих – человека». «Повелитель мух» был первым и, пожалуй, самым известным романом-притчей в его наследии. Роман об английских школьниках, попавших на необитаемый остров, в традиционной обертке подросткового приключенческого чтива предлагал читателям совсем не детские мысли. Зверское начало человеческой природы, садистические, животные, стадные инстинкты, которые дремлют под тонкой цивилизованной оболочкой, – вот что интересовало сорокатрехлетнего офицера-моряка, прошедшего фронты Второй мировой войны.

Режиссер-философ Лев Додин четверть века назад со своими учениками первого набора воплотил на сцене эту историю разрушения детских душ, сбросивших вместе с путами цивилизации путы морали и нравственности, преступивших заповедь «не убий». Детей, начинавших с гордого: мы – англичане! И закончивших истошным: мы – дикари!

Взяв изумительную декорацию, созданную Давидом Боровским для спектакля 1986 года, Лев Додин вместе с новым поколением своих учеников снова вернулся на необитаемый остров Голдинга: на сцене снова появились обломки самолета, по которым можно так упоительно лазать, ныряя в люки и проемы. Над сценой зависли тросы, на которых можно летать из одного угла в другой. На этом сходство постановок заканчивается.

Тему нового «Повелителя мух» в МДТ можно назвать темой торжествующего инфантилизма – одной из наиболее актуальных тем дня сегодняшнего. Дети, упорно не желающие взрослеть, брать на себя ответственность за свои поступки и решения, – главные герои начала XXI века. Мы живем в мире, где девизом стал рекламный слоган: «мужчины отличаются от мальчишек только стоимостью своих игрушек». Мир инфантильных подростков, «неготовых людей», которые сами не знают, на что способны. Людей, которые не имеют сложившихся убеждений, системы ценностей (так клочки и обрывки «можно» и «нельзя»), а подростковая безответственность позволяет любые повороты. Поиграться в войнушку, рассориться и разделить игрушки-республики. «Заказать» тех, кто в команде противника. И главное – жить с уверенностью, что все можно переиграть, все можно изменить, что когда-то потом, в конце игры, придут «взрослые» и все наладят.

Перед каждым из подростков, попавших в результате авиакатастрофы на необитаемый остров, жизнь ставит выбор: стать взрослым человеком и принять на себя ответственность за все происходящее или остаться инфантильным существом, подчиняющимся инстинктам стаи. Минута выбора есть у каждого. У болезненного хрупкого Саймона (Станислав Никольский), который должен для себя решить – рассказать или нет о найденном теле мертвого летчика, который стал для всех «страшным зверем, подкрадывающимся в темноте». Саймон решается на поступок и гибнет. Выбор стоит перед Джеком (Владимир Селезнев): продолжать выполнять взятую на себя функцию хранителя костра или уйти с послушными приятелями в лес на поиски приключений. Джек выбирает приключения, и Владимир Селезнев точно и внятно играет постепенную деградацию сильного, ловкого, смелого парня. Вот Джек с недоумением смотрит на нож в своих руках, когда надо перерезать глотку живому розовому поросенку. А вот тот же Джек с упоением прикрепляет к палке голову убитой свиньи и объясняет, что ей будут приноситься жертвы. А вот с полубезумной улыбкой он объясняет, что зверь вселяется в тела людей и этих людей надо убивать: вот сейчас зверь вселился в Ральфа.

Перед исполнителем роли Ральфа Данилой Козловским стоит, пожалуй, наиболее трудная задача: сыграть путь взросления неокрепшей души. Его Ральф не прочь порисоваться, любит покомандовать, может увлечься стадным инстинктом убийства. Но – один из немногих – он чувствует, что единственное спасение – ответственность, как бы тяжела она ни была. Надо строить шалаши, надо поддерживать огонь, надо отвечать за содеянное.

Затравленный бывшими друзьями, превращенный в бегущую жертву, Ральф – Данила Козловский стоит на авансцене и, глядя в зрительный зал, отвечает на вопросы мужчины в форме военного летчика. «Да, у нас есть жертвы, двое убитых… – Кто был старшим? – Старшим был я!».

В спектакле 1986 года здесь начинали плакать и сам Ральф (Петр Семак), и остальные обитатели острова. Взрослые приходили, их спасали, но это не приносило облегчения: вместе с осознанием происшедшего приходило чувство вины и раскаяние.. В нынешней постановке в финале военный летчик снимал шлем, и на Ральфа смотрело лицо Джека. В мире не осталось взрослых, которые могут спасти и помочь, все исправить и все наладить. Спасителя ждать напрасно, свое время ты должен избывать сам и сам держать за него ответ.