Картошка из чистого золота

Здравствуйте, дачники! Здравствуйте, дачницы! На российских фазендах начались летние маневры. И в этом году они слегка отличаются от того, что было год-два назад. Признаюсь, не очень верила в прогнозы по поводу массового возвращения картошки на наши грядки. Но минувшие выходные показали, что народ на слова «кризис» и «рост цен» всегда реагирует правильно и одинаково – начинает вскапывать огород. По крайней мере, бывшее колхозное поле, где я иногда дышу свежим воздухом, в эту субботу просто стояло дыбом.

На каждом участке – и где скромно притулился одноэтажный деревянный домик, и где высятся трехэтажные кирпичные хоромы – мелькали грабли (мусор прошлогодний надо убрать), лопаты, ведра и пр.

Соседка, которая лет 15 сажала на своем огороде все мыслимые и немыслимые (вроде арбуза) овощи, позапрошлой весной сдалась. Решительно ликвидировала три теплицы, заровняла то, что раньше было грядками, засеяла все газонной травой и разбила клумбы с цветами. Пусть ирисы растут, а не картошка! Таков был ее девиз, и еще прошлым летом казалось, что под лозунгом этим она будет жить годы. Но вот в конце апреля 2009 года газон, символ благополучной, сытой, стабильной жизни, был уничтожен. Муж соседки попал под сокращение штата, ее личный заработок уменьшился вдвое, дочь, выпускница московского вуза, абсолютно уверена, что работы ей этим летом не найти. Выход семья увидела в одном – в картошке, которая выручала всегда, и в войну, и в годы дефицита, и, как выясняется, в XXI веке выручать будет. А газон жалко, конечно, он очень радовал глаз. Хотя, как посмотреть. Американцы, у которых есть собственные месторождения нефти, не добывают ее, покупают у других стран. А родные скважины стоят «под парами», и когда будет уж совсем тяжело, только тогда придет их час. Для соседки этот час настал.

И все же мне кажется, что мы рванули к лопатам, ведомые исключительно инстинктом и генетической памятью, которые сигнализируют – «тревога». Вскапывая картофельное поле, пропалывая сорняки, снимая и укладывая в баночки колорадских жуков, поливая, а потом и убирая урожай, мы успокаиваем себя, говорим «я сделал, все, что мог». Мешки собранной и сдобренной личным, а потому особенно дорогим потом картошки станут символом нашей борьбы с кризисом, нашим ответом врагам. И вот тут начинается самое интересное. А именно – начинается математика. Минувшей осенью мешок картошки на столичных и подмосковных рынках стоил 500 рублей. За зиму, даже такую долгую, как наша, среднестатистическая семья из 5–6 человек съедает максимум 6 мешков картошки. Значит, на то, чтобы с осени до весны кормить семью картошкой, надо выложить не такую большую сумму – 3 тысячи рублей. 3 тысячи – и нет грядок, нет ведер, нет болей в пояснице, ногах и руках и злобного шипения детей-подростков «ненавижу эту дачу». Если честно, даже для кризиса это не такая большая сумма, к тому же ее придется выложить всего раз. А что касается теплиц, то вспомним, сколько стоил килограмм, например, сладкого молдавского перца все той же осенью – 7 рублей. 7 рублей – и нет ежевечерних поливов, прополок, удобрений и «ах, забыли открыть дверцу, все сгорело под июльским солнцем».

В то, что этой осенью к столице не потянутся сотни, тысячи фур с овощами и той же картошкой, категорически не верится. Московский регион остается, несмотря ни на что, самым благополучным в России, и торговать здесь мечтают целые области, заваливающие организованные и стихийные рынки копеечными капустой, морковью, помидорами и огурцами. А уж картошку сюда везут не только Орел, Тула, Псков.

Несколько лет назад Белоруссия, продавая России бульбу, на вырученные деньги закупила алмазы и создала свой алмазный запас. Вот что такое – продавать нам картошку. Словом, есть предчувствие, что, натерев лопатой мозоли и пережив полосу психоза, совершенно органично возникшего на фоне кризиса, следующую весну мы встретим с газонами. Паника, как жизнь показала, у нас не длится долго.

Автор – заместитель главного редактора «НИ»