Актер и режиссер Эдуард Радзюкевич:

– Эдуард, так получается, что многие достойные театральные и киноактеры широким массам неизвестны, поскольку не мелькают в скандальной прессе и на телевидении. Такие талантливые и многогранные люди, как, например, Олейников и Стоянов, получают известность благодаря скетч-шоу. Вам не обидно, что зачастую знают и воспринимают только тех, кто «в телевизоре»?

– Не думаю, что это только наша проблема. Кто у нас на Руси вообще при жизни получал достойное себя внимание? Единицы. У нас же как заведено? Умер человек, и все начинают – «а вот, если бы», «а я же хотел ему предложить, но стеснялся подойти», «не доглядели мы все, ребята». Веками это происходит, и эти разговоры я очень не люблю, как и интервью на похоронах и посмертные биографии. Умер человек, вы и здесь хотите о себе любимом опять напомнить – «я был причастен»?! Считаю, что как минимум это нетактично. Так что, заслуженная и незаслуженная слава в разных проявлениях бывает. А мне лично почему должно быть обидно? Я не люблю тусовок, халявы, не люблю засвечивать морду. Есть то, что я сделал: 12 лет отдано передаче «Сам себе режиссер», четвертый год делаем «6 кадров», сняты телефильмы, сериалы, сделаны театральные постановки – где-то удачно, где-то неудачно, но это то, что я сделал. Поэтому я не считаю, что как-то обделен вниманием.

– А как вы думаете, почему об артистах и вообще известных людях чаще пишут не через призму профессиональных достижений, а об их бурной личной жизни, квартирах, машинах, хобби, домашних животных, детях и так далее?

– Формат этот – «желтая пресса», скандальные программы, шоу, вроде «За стеклом» и «Дома-2», – рассчитаны на самые низменные человеческие инстинкты: подсматривать, подслушивать, подглядывать, сплетничать, интриговать, дружить семьями друг против друга. И в этом есть очень тонкий расчет психологов-маркетологов. Целая когорта профессионалов разрабатывает безумно рейтинговые проекты, построенные именно на этом. Подобное всегда будет привлекать людей. В нас ведь насколько бесовского сидит, настолько и от Бога, и эти две ипостаси все время борются между собой. Но ушки должны быть на макушке у всех – нас же все время искушают. Через плечо чужое письмо прочитать, разговор подслушать. Или стоит чужая сумка: может, посмотреть? Я же не брать что-то, просто – любопытства ради.

– У вас тоже как бы две ипостаси: для массового зрителя вы остаетесь веселым человеком из телевизора, но у вас же огромное количество театральной и режиссерской работы. На что сейчас делаете упор?

– Сейчас у меня больше предложений театральных – поставить как режиссеру спектакль и сыграть в антрепризе. И почему бы нет: в театре я давненько не ставил. Есть еще одна драматургическая сценарная работа. Мы с другом пишем пьесу специально для одной из замечательнейших актрис – Татьяны Васильевой. Мне выпала честь с ней работать в сериале «Гуманоиды в Королеве», и я считаю, что она достойна специально для нее написанной пьесы. Татьяна Григорьевна многогранна, она – человек-Вселенная. Хочется не ударить в грязь лицом, поэтому работа идет достаточно мучительно и кропотливо. Что до телевизионных проектов, то мы продолжаем снимать «6 кадров» и «Слава Богу, ты пришел!» Еще мне поступило предложение сыграть в сериале «Папины дочки» – директора магазина спортивных товаров. Со всеми девчатами, «дочками», я знаком. Думаю, приятно будет сниматься в этой душевной компании. Все остальное пока – на уровне разговоров и проб.

– Пресловутый кризис вас как-то затронул?

– Сейчас сложное время – много проектов приостановилось, а много вообще закрылось. С рекламой опять-таки все не очень понятно. Возможно, будут выпускать меньше передач или будут выпускать в том же объеме, но с меньшим бюджетом – никто не понимает толком, что происходит. Мне лично кажется, что больше паники. С одной стороны, в нашей стране есть примета: если бодрый голос диктора по радио сказал, что все будет хорошо, люди понимают, что – полная труба. И чем бодрее голос, тем быстрее они бегут скупать товары первой необходимости, которые не достать в тяжелое «военное» время: подсолнечное масло, гречку, спички, соль, мыло хозяйственное и все такое прочее. С другой – из-за того, что слетели проекты, сейчас высвободилось огромное количество прекрасных артистов, даже тех, которых обычно называют «медийными лицами», у которых каждый день был расписан на пять лет вперед. Поэтому многие театральные агентства, наоборот, потирают руки. Можно предложить этим актерам сценарии. Находясь не в такой плотной обойме, человек хотя бы прочитает и скажет «да» или «нет» уже более спокойно, осмысленно. Так что, кому – война, а кому – мать родна. Может, народ больше в театры потянется. С другой стороны, телевидение-то тоже не закроется, книжки не перестанут печатать, Интернет у нас работает бесперебойно, думаю, выживет народ. Да даже если и отключат, закроют, запретят, на Руси людям всегда будет откуда взять информацию – устноязычные развлечения останутся. Опять все начнут ходить друг к другу в гости: кухонное радио, сарафанное радио, народные массовые гулянья. Скучать не придется.

– Вы уже отсняли новые выпуски «6 кадров». Какие новые репризы, темы для скетчей и места увидят зрители в новом сезоне программы?

– Мы по-прежнему снимаем и в ресторанах, и в милиции, и в больницах, и в школе, и на природе (сеновалы и все такое). Партизанская тема осталась, историческая, в черно-белом цвете с Лениным, Сталиным, Брежневым – плавно перетекли в новый сезон. Единственное, что появилось нового, – боксерские приключения на ринге и дальнобойщики. Вернее, дальнобойщик у нас один – его играет Федя Добронравов.

– Кстати, являетесь ли вы соавтором «6 кадров»?

– Как участник программы, к ее авторству я имею самое опосредованное отношение. Единственное, что мы, актеры, можем привнести своего, так это добавить что-то к существующим текстам, устроить некий момент импровизации, установить по-иному смехоточки.

Справка «НИ»