Книга как наркотик

Первый же семинар, проходивший в рамках книжной ярмарки, с плохо скрываемым сарказмом назывался «Экономический кризис = расцвет культуры?». Ведущая семинара, искусствовед Екатерина Деготь пыталась поддерживать оптимизм, но книгоиздатели пребывали в кислом настроении – продажи в России уже сильно падают. Впрочем, по числу посетителей Non Fiction этого заметно не было, да и авторы, презентовавшие свои новые книги, не особенно переживали. «Посмотрите, сколько молодежи! Читать нынче так же модно, как ходить в ночные клубы, причем, похоже, все это относится к одной и той же категории людей, – рассуждал в беседе с корреспондентом «НИ» писатель Александр Кабаков. – Я-то сам, правда, читаю художественную литературу скорее в связи со своей профессией, я же должен быть в курсе тенденций. Не будь я писателем, не уверен, что стал бы следить за этим». Из достойных чтения молодых писателей Кабаков выделил Захара Прилепина и Майю Кучерскую.

В рое посетителей, где и, правда, виднелись в основном молодые лица, попадались и известные фигуры – к примеру, музыкальный критик Артемий Троицкий пришел на ярмарку, еще не зная, что будет покупать, а уходил уже сутулясь под тяжестью пакетов, набитых книгами: «Книжные ярмарки такого масштаба происходят в Москве не так часто, и Non Fiction уже давно превратилась в любимый аттракцион, где главное – не накупить книг больше, чем сможешь унести, – рассказал Артемий «НИ». – За один день, правда, все равно не управишься, придется прийти сюда еще раз». Из литературы в жанре Non Fiction он посоветовал Наоми Кляйн – автора знаменитой книги «Люди против брендов» (что неожиданно для писательницы, в чьем имени сразу два великих бренда – модельера и модели). Среди приобретенных критиком книг было немало детской литературы – она была представлена нынешней ярмаркой особенно широко, во многом благодаря ее почетному гостю – Финляндии.

С точно такой же задачей – набрать столько книг, сколько сможешь унести – пришел на ярмарку и кремлевский журналист Михаил Леонтьев. В основном его интересовала литература, важная с «информационной точки зрения», на прозу времени почти не остается. Читателям «НИ» Михаил Леонтьев посоветовал литератора и краеведа Алексея Иванова и писателя Дмитрия Липскерова, в широких кругах более известного как одного из немногих деятелей культуры, подписавшего открытое письмо против Михаила Ходорковского.

В общей суете ярмарки выделялся лишь один стенд. Собственно, это был не стенд, а небольшая комната, обставленная в советском стиле, в центре которой за обеденным столом в отличном настроении восседал поэт Лев Рубинштейн. Посетители озадаченно разглядывали водку, соленые огурцы и многие другие простые радости советской интеллигентской кухни, которыми этот стол был накрыт. Исключая всякий снобизм, поэт охотно беседовал с каждым желающим (а их было много) и всем повышал настроение. Скажем, корреспонденту «НИ» Рубинштейн посоветовал кризиса не бояться, а может быть, даже и радоваться: «Сейчас мне приходится читать много современной литературы, и каждый раз возникает один и тот же вопрос: зачем это было написано и при чем здесь я, – разъяснял он. – Это проблема безответственности. Пишется много того, чего можно было бы и не написать. Кризис, возможно, отфильтрует часть подобной литературы, оставив достойных писателей, таких, как – ну, к примеру, – Александр Генис».

«Как бы этот кризис не отфильтровал самого Рубинштейна», – мрачно комментирует Марат Гельман, который ранее не раз принимал участие в организации Non Fiction. Прежде ему удавалось создавать весьма зрелищные экспозиции, но теперь, по его собственному признанию, Non Fiction из культового мероприятия стало привычным и обыденным: «Когда еще не было таких магазинов, как «Фаланстер», «Ад Маргинем», «ОГИ» и им подобных, Non Fiction было уникальным мероприятием, больше интересную литературу искать было особенно и негде. Теперь же я, скорее, прихожу сюда встретиться с хорошими людьми». В кризисе он, как и многие другие его коллеги, ничего хорошего не видит: «В последнее время все большую роль в издательском деле играет маркетинг, что уже хорошо видно на примере западных стран. Мы в этом смысле отставали, что, может быть, в чем-то и плохо, но сохраняли определенную независимость авторов от коммерческих запросов. Кризис ударит по этой независимости, от чего могут в первую очередь пострадать как раз такие талантливые авторы, как Лев Рубинштейн».