Posted 16 октября 2008, 20:00
Published 16 октября 2008, 20:00
Modified 8 марта, 07:43
Updated 8 марта, 07:43
Новый посол Туманного Альбиона в России Энн Прингл в четверг заявила, что Британский совет может возобновить работу в регионах. На закрытии региональных представительств в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге в конце прошлого года настоял российский МИД, обвинивший организацию в отсутствии необходимого правового статуса для работы в России. Представители организации тогда заявили, что законодательство не нарушали, а причиной преследования назвали проблемы в российско-британских отношениях, возникшие после гибели Александра Литвиненко. По словам посла, в скором будущем Лондон и Москва подпишут соглашение о работе культурных центров, которое и позволит представительствам Британского совета возобновить работу в России. На какие уступки пришлось пойти сторонам, г-жа Прингл рассказывать не стала, подчеркнув, что культурные связи между Россией и Великобританией «стоят того, чтобы их развивать». При этом она отметила, что «всегда будут отдельные области, в которых правительства будут несогласны», но «омрачать двусторонние отношения этот факт не должен». Нерешенным вопросом в отношениях Москвы и Лондона остается дело Александра Литвиненко. Британское правосудие по-прежнему считает, что Андрей Луговой должен предстать перед британским судом по делу об убийстве в Лондоне бывшего сотрудника ФСБ. По словам посла, Великобритания передала значительное количество доказательств в пользу экстрадиции г-на Лугового. Российские власти экстрадировать его в Лондон отказались на основании Конституции. А в декабре прошлого года г-н Луговой был избран депутатом Госдумы от ЛДПР и теперь имеет неприкосновенность. Несмотря на решение о возобновлении работы Британского совета в России, отмечает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин, говорить о полном завершении противостояния между Москвой и Лондоном не приходится. «Оно просто смягчается, – сказал он «НИ». – Видимо, стороны не хотят эскалации конфликта». Он отмечает, что в дипломатической практике разногласия либо становятся основными в отношениях стран, либо «они остаются, но появляется возможность продвижения на других направлениях».