Немецкий план трехэтапного урегулирования грузино-абхазского конфликта пока сохраняет актуальность. Москва как минимум готова его обсуждать. В отличие от плана американского, привезенного недавно в Тбилиси Кондолизой Райс. Ее предложения заменить российских миротворцев международными Москва категорически отвергла. Впрочем, и в германском плане Москву не все устраивает. Скажем, названа «абсолютно нереальной» попытка увязать подписание соглашения о неприменении силы с возвращением беженцев. По мнению главы российского МИД Сергея Лаврова, надо сначала добиться «успокоения ситуации». Кроме того, Москва настаивает на выводе грузинских войск из Кодорского ущелья. Но Тбилиси об этом и слышать не хочет. Сухуми же, в свою очередь, не приемлет третий этап урегулирования, предполагающий переговоры о статусе Абхазии. «Статус нашей республики, – заявил министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба, – не является предметом для переговоров».
В общем, Абхазия остается полем дипломатического сражения между Россией и Грузией. Российское Министерство обороны заявляет: «Наращивание грузинской стороной группировки войск в непосредственной близости от конфликтных зон, угрозы применения военной силы, участившиеся в последнее время провокации со стороны грузинских властей вынуждают увеличивать миротворческий контингент Вооруженных сил Российской Федерации в пределах численности, определенной ранее достигнутыми международными договоренностями». Председатель Совета Федерации Сергей Миронов без всяких обиняков сообщает, что в случае необходимости Россия будет защищать своих граждан, живущих в Абхазии, в том числе и военными методами. Дополнительный контингент российских миротворцев расположился в зоне грузино-абхазского конфликта. Грузинский МИД трубит на весь мир о переходе России «из политики аннексии наших территорий в политику прямой военной агрессии». А эксперты с обеих сторон на полном серьезе уже обсуждают: возможна ли война?
До войны, разумеется, не дойдет. Но одной лишь дипломатической канонадой дело тоже не ограничится. Как минимум экономический удар по России Грузия способна нанести. Тбилиси уже заблокировал переговоры с Москвой о вступлении России в ВТО, заявив, что их возобновление возможно при одном условии – если Россия отменит решение о развитии экономических связей с Абхазией и Южной Осетией. Вдобавок к этому Грузия намерена начать уголовное преследование российских бизнесменов, сотрудничающих с сепаратистскими режимами. Россия в ответ заявила, что подобные требования носят политический характер и не имеют отношения ни к нормам ВТО, ни вообще к экономическим вопросам.
Решение восстановить связи с Абхазией принималось, конечно, не без учета ее соседства с Сочи. Земельные, строительные ресурсы непризнанной республики тут тоже сыграли роль. Выходом из режима блокады Москва оформила возможность использовать эти ресурсы без оглядки на Грузию. По правде сказать, реальной блокады и не было: абхазские мандарины и хурма беспрепятственно добирались до российского прилавка. Теперь же и вовсе «шлагбаумы» подняты. Россия вышла из режима санкций против Абхазии. Сняла запрет на торгово-экономические, финансовые, транспортные и иные связи с непризнанной республикой. «Это решение облегчит подрядчикам возможность закупать стройматериалы и нанимать рабочую силу, так как транспортное плечо для доставки грузов из Абхазии достаточно короткое и транспортная доставка материалов довольно быстрая», – заявил министр регионального развития Дмитрий Козак. При этом заметил: «Российское государство не занимается строительством, все подрядчики – частные компании». Дескать, никто в России на государственном уровне не вовлекает Абхазию в подготовку в Олимпиаде. Если частные подрядчики считают, что им сподручнее закупать цемент в Гагре и там же размещать своих рабочих – пусть так и действуют, это их право.
По сути, Россия начала строить свои отношения с Абхазией и Южной Осетией как с полноправными субъектами международного права. Что вовсе не означает официального признания. Снятие санкций – это российский ответ на одностороннее объявление Косово независимым государством. Способ остро продемонстрировать всему миру возможные последствия косовского прецедента. Намерена ли Россия перевести вопрос о признании Россией Абхазии и Южной Осетии из области дискуссий в практическое русло? Едва ли такое намерение есть. Признав Абхазию и Южную Осетию, Россия оказалась бы в международной изоляции: ни одна европейская страна, не говоря уж о США, такого решения не одобрит.
Российские власти – в тяжелом моральном положении. Они демонстрируют симпатию к народам этих республик, оказывают им всяческую поддержку, но не могут последовать призыву Юрия Лужкова, заявившему, что Абхазию и Южную Осетию надо немедленно признать. Почему не могут? Потому что Россия не желает выглядеть покровительницей мирового сепаратизма. Ее реакция на признание Косово некоторыми странами четко свидетельствует об этом.
Конечно, в мире стало возможным провозглашать независимость стран, наплевав на решения Совбеза ООН. Но после признания Косово Россия, по крайней мере, получила возможность выстраивать глобальную коалицию из тех стран, которые чувствуют себя незащищенными в таком мире. А вот одностороннее признание Абхазии и Южной Осетии, наоборот, загонит Россию в изоляцию. Против нее начнут выстраивать коалицию страны, для которых нормы международного права святы и незыблемы. В общем, при всех своих моральных обязательствах максимум, что пока может делать Россия для Абхазии и Южной Осетии, это оказывать им поддержку без признания.
Автор – публицист, политический обозреватель