Тянет к игрушкам

До начала спектакля Pendule зрителей приглашают пройтись по залам королевского замка. В залах, расписанных для короля Виктора Эммануила, сейчас проходит выставка современного искусства, где экспонируются инсталляции итальянских художников. Огромная вращающаяся линза, в которую если смотреть долго, затянет как в воронку до кружения головы. Следующий экспонат – в натуральную величину фигура мальчика, сидящего за партой: строгий костюмчик, натуральные волосы. Подойдя поближе, видишь, что его руки прибиты к парте (экспонат называется «Школа»). Зайдя в зрительный зал, ты поначалу воспринимаешь театральную установку как еще одну инсталляцию.

Хитроумная конструкция, состоящая из колес всевозможных размеров, дорожек, желобков, пропеллеров, антенн, леса труб непонятного предназначения, зонтиков, лампы и массы других вещей, заставляет вспомнить старое утверждение: мужчины отличаются от мальчишек лишь стоимостью своих игрушек. На сцене – хрустальная детская мечта, которая установлена в зале старинной королевской резиденции замка Риволи. Это игрушка-мечта, со всеми ее колесиками и педалями, но только в размер ребенка-Гаргантюа.

Если попытаться найти отечественный аналог французской театральной компании Metalu a Chahunter, то на память приходит петербургский театр «АХЕ». Придуманное Павлом Семченко и Максимом Исаевым определение – инженерный театр, – кажется более удачным, чем французское – «креативная компания». Соединение сложных инженерных конструкций и простейших задач, длинная цепочка самых разных механизмов, призванных исключительно направлять и подталкивать катящийся шарик. Мужская изобретательность в детских играх. Удовольствие от самого процесса изобретений и хитросплетений. Молоточек, который подтолкнет мячик, а тот покатится по специальному желобку и по дороге заденет занятное приспособление на веревочке, которое опустится на натянутую струну и извлечет из нее звук нужной тональности. А шарик продолжает катиться и по мере движения все больше разные приспособления извлекают все более невероятные звуки, которые, в конце концов, сливаются в мелодию.

Фестивальный зал, набитый взрослыми людьми, в течение часа завороженно следит за приключениями шарика, за танцем зонтика, за вращением колес, аплодируя каждому вновь подключающемуся механизму с не меньшим энтузиазмом, чем выходу известного артиста.

Подобные спектакли, где героями становятся механические игрушки, занимают все больше места в программах международных фестивалей. Серьезный режиссер Штефан Кэги возводит в своем «Мнемопарке» целую железную дорогу, в которую увлеченно играют актеры-пенсионеры, а в финале поиграть могут и зрители. Дрессирует вещи вместо зверей в своем цирке «Ici» Жоан ле Гиллерм. Философ Хайнер Гёббельс и вовсе строит свою постановку «Вещи Штифнера» без актеров, выводя на поклоны пять механических пианино. Иногда кажется, что эти в основном весьма короткие постановки играют на фестивалях ту же роль, что и оркестр в старом театре. Уставшая от «слишком человеческих» страстей, размышлений и авантюр, фестивальная публика с радостью «расслабляется», наблюдая за приключениями желтого шарика, который бежит себе по заданной траектории, да еще и ухитряется сделать свой путь музыкальным.