Показательный вердикт

Когда Квачков прямо в зале суда был расконвоирован, журналисты его спросили: «Чем вы теперь намерены заняться?» Он ответил: «Хочу довести недоделанные дела до конца». И через паузу добавил: «Диссертацию дописать. А вы что подумали?» Подчеркнутой двусмысленностью своего ответа Квачков дал понять, что три года, проведенные в «Лефортове», только закалили его и укрепили в убеждении, что покушение на Чубайса есть «форма национально-освободительной борьбы». Да и сам Квачков за эти годы из никому не известного отставного полковника превратился в «народного мстителя». Приобрел ореол мученика. Нагулял политический вес. И обзавелся электоратом. Почти 30% голосов, набранных Квачковым в 2005 году на довыборах в Госдуму, – это 44 тыс. человек. И еще сотни тысяч по всей России. Не менее любопытно и вот что. На вопрос, кто такой Квачков, 35% опрошенных ответили: «Жертва политических интриг». И почти четверть респондентов назвали его «народным мстителем, патриотом». В сущности, из этой репрезентативной выборки и формировался состав присяжных. Вердикт выносили обыкновенные граждане, чье правосознание не свободно от доминирующих в массовой среде понятий о справедливости.

Всероссийская известность Квачкова дает повод и к размышлениям о природе возникновения подобных «героев нашего времени». Покушение на непопулярного политика – самый короткий путь к высоким рейтингам, обилию избирательских голосов. Но это случай исключительный. С конвейерным производством пассионариев его роднит только одно обстоятельство: тут и там в очередь за мандатом выстраивается весьма специфическая публика – либо уже осужденные, либо ожидающие суда. Например, кандидатом в Госдуму пытались выдвинуть Александру Иванникову, едва не ставшую жертвой насильника и приговоренную к условному сроку за убийство. Туда же тащили и Эдуарда Ульмана, обвиняемого в расстреле безоружных жителей Чечни. Это стало тенденцией. Национал-патриоты, ксенофобы, прочие маргиналы пытаются войти в большую политику через тюремную камеру, выдвигая вперед мало-мальски заметных ее обитателей. Если статусные партии для своего продвижения используют в качестве «паровоза» губернаторов, популярных артистов, знаменитых спортсменов, то политическое задворье конструирует себе тягу из примелькавшихся лиц со скамьи подсудимых или тюремных нар.

Возвращаясь к вердикту присяжных, хочу поделиться и еще одним соображением. Оправдательный приговор Квачкову и его «заединщикам» – это обвинительный приговор эпохе, именуемый ныне не иначе как «лихие 90-е». В нем слышна перекличка плакатов: «Свободу Квачкову!», «Чубайса – на нары!» С такими плакатами толпа явилась к зданию суда в первый же день процесса. С ними ходила на каждое заседание. Теперь массовые настроения нашли опору в официальной риторике. А именно в том, как современными российскими политиками трактуется недавний период нашей истории, как оцениваются его ключевые фигуры. Этим представлениям, внедряемым в массовое сознание, вольно или невольно оказался созвучен и вердикт присяжных. Однако как долго продлится теперешний этап в развитии России? Самый простой ответ: он завершится в тот момент, когда резко пойдут на убыль нефтяные и газовые деньги. Дескать, тогда-то хозяйственная и общественная сферы снова освободятся от чрезмерного государственного внимания, все двинется по прерванному после «лихих 90-х» пути, и «лихими», глядишь, будут уже объявлены нынешние времена. Но подобные представления слишком одномерны, слишком похожи на схему, чтобы в полном объеме воплотиться во что-то определенное. Реформирование страны все равно продолжится, только с ответом на новые вызовы, новый политический, экономический, общественный запрос.

Не знаю, согласится ли суд с оправдательным приговором, вынесенным присяжными по делу о покушении на Чубайса. Но обвинительный приговор эпохе, олицетворяемой им, рано или поздно будет все-таки пересмотрен.

Автор – публицист, политический обозреватель