«Завтра» будет лучше, чем вчера

Чтобы отделить новый фестиваль от прочих, организаторы заявили, что он «не подчиняется никаким правилам» – ни представлениям о культурной значимости, ни понятиям о формате, ни какой бы то ни было идеологии. Однако не стоит преувеличивать революционность нового мероприятия – что бы ни говорили устроители, фильмы делают не они. Кураторы могут лишь выбрать из того, что сделано другими, а эти другие вынуждены подчиняться общим правилам кинопроизводства, сколь «независимым» оно бы ни называлось.

Существенной оказалась, пожалуй, лишь одна установка организаторов – на «живое кино», в котором «проявляется личность автора». Отразилась она, прежде всего, в атмосфере фестиваля – действительно живой и неформальной. Конечно, так начинались многие кинофестивали, которые затем регламентировались, сегрегировались и официализировались, но стоит надеяться, что завтра будет по-другому.

Конкурсная программа оставила приятное впечатление. Не стану порицать выбор жюри, которое выбрало в качестве гран-призера симпатичную (но не более того) ирландскую картину, но лично мне показалась более предпочтительной трагикомедия Корнелиу Порумбойю «2:08 к востоку от Бухареста». События в картине происходят в день 16-летия со времени падения режима Чаушеску, и телеканал маленького румынского городка пытается ответить на вопрос, действительно ли в их местечке произошла революция. Выходит что-то вроде «парадокса кучи»: для каждого жителя в отдельности никакой революции не было, был обычный день с обычными делами, а для всех вместе это было значимое и потому запомнившееся событие. Жаль, что у нас не сняли ничего подобного об августе 1991-го или октябре 1993-го.

Прессе фестиваль преподнес особый подарок – два «Интервью», первое из которых сделано покойным Тео Ван Гогом (в 2004 г. его убил исламский экстремист), а второе (ремейк) – Стивом Бушеми, который сыграл в нем одну из двух главных ролей. Это своего рода образцы минималистского кино, снятого за мизерные деньги и многократно окупающегося. Действие замкнуто в пределах квартиры молодой кинозвезды, куда присылают для интервью немолодого политического журналиста, которому плевать и на кино, и на свою собеседницу. Но профессия берет свое – и начинается психологическая игра, где собеседники то ли откровенничают, то ли симулируют откровенность, но в любом случае с неприятными последствиями для обоих. Оба фильма еще раз подтверждают старую истину, что захватывающее (и ненадоедающее от повтора) представление могут устроить на экране всего два актера, которые играют по хорошему сценарию и в присутствии хорошего режиссера. И даже один, который умеет превращать свое лицо в экран, отражающий движения души.

Главными событиями нового фестиваля стали два ожидавшихся фильма – «Здравозахоронение» Майкла Мура и «Душка» Йоса Стеллинга. Мур, как явствует из названия его картины, избрал своей новой мишенью американскую медицину (точнее, страховую медицину) и прошелся по ней тяжелым катком. «Месседж» его фильма чрезвычайно прост, а логика кажется неумолимой: лечение в США стоит так дорого, что для большинства американцев возможно лишь за счет страховки, а страховые компании заинтересованы в том, чтобы отказывать в ней как можно большему числу больных. Чтобы опереться на доказательный материал, Мур собрал (с помощью интернет-обращения) более 20 тысяч «нестраховых случаев», выбрал из них наиболее душераздирающие и проинтервьюировал авторов. Но этим не ограничился, а поехал за «положительными примерами» в Канаду, Англию, Францию и даже на Кубу, то есть в страны, где медицинское обслуживание (и в некоторых случаях лекарства) обеспечиваются государствами. В этой части его картина стала подозрительно напоминать пропагандистские советские фильмы о преимуществах социализма, но Мур не социалист и тем более не коммунист, он лишь полагает, что медицина, равно как образование и правоохранение, должны быть делом государства даже в такой насквозь капиталистической стране, как США. Тем более это касается России, которая от страха перед вторым пришествием коммунизма кое в чем стала капиталистичнее дяди Сэма.

Если «Интервью» снято будто специально для журналистов, то показанный на закрытии «Душка» сделан словно нарочно для киножурналистов. Главный его герой – голландский кинодраматург (его играет утонченный Жен Бервуц), столь же часто бывающий на восточноевропейских киносмотрах, как и сам Стеллинг, а почти все ретроспекции фильма – ехидные, но точные – относятся к российскому кинофестивалю, весьма напоминающему международный «Кинотавр» времен Марка Рудинштейна. На этом фестивале герой случайно знакомится со странным малым (замечательная роль Сергея Маковецкого), какие встречаются на всех премьерах и на всех кинофестивалях. Не то халявщики, не то бескорыстные любители кино, часто бесцеремонные и с тараканами в голове, но, в сущности, безобидные и в чем-то трогательные. И вот этот малый вдруг появляется в Голландии, приходит в гости к герою и… остается. Хозяин квартиры вроде бы и не прочь выставить нежданного гостя, но мешают интеллигентность, благовоспитанное сочувствие к малым мира сего и, видимо, собственное одиночество, когда рад будешь и ручному медведю, который громко чавкает, не очень вкусно пахнет, говорить не умеет, зато может принести в зубах домашние тапочки и оставить после ухода ощущение пустоты в доме. Если немного обобщить, все это можно прочесть так: «Вот они, русские – дурно воспитанные, но, в сущности, милые и небесполезные». Если сильно обобщить, то вот она, Россия, которая втирается в европейский дом. Но можно и не обобщать почти бессловесный фильм, который если что-то и говорит, то на своем, образном киноязыке, который не имеет однозначного перевода на язык понятий. Словом, побольше бы «Завтра» таких картин.