Дорогое «ню»

Открытие стало сенсацией не только для Русского музея, но и для многочисленных родственников и потомков Зинаиды Серебряковой, приехавших из других городов на один день в Петербург ради долгожданного вернисажа. Не было только дочери художницы Кати – ей более 90 лет, и она уже не выезжает из Парижа, но ей позвонили и рассказали подробности события.

Группа модно одетых дам оживленно рассматривала эскизы «Купальщицы» и «Турчанки». Они как-то по-домашнему поприветствовали «Автопортрет» Серебряковой у входа, встали перед «Баней», пробежались вдоль портретов обнаженной спящей девочки «Катюши» и устремились в последний зал, к панно с аллегориями. Дамы оказались потомками Серебряковой – кто-то приехал из Москвы, кто-то живет в Петербурге, кто-то прибыл из США.

«В России, вернее, в Советском Союзе, Серебрякову впервые увидели в 1967 году, когда у нас в Русском музее совместно с Третьяковской галереей впервые открылась ее персональная выставка, – рассказала «НИ» заместитель директора музея, известный искусствовед Евгения Петрова. – До той поры работы Серебряковой, приобретенные Русским музеем, практически не экспонировались, хранились в запасниках».

На выставке впервые в России были представлены уникальные панно, выполненные под частный заказ барона де Броуэра в Бельгии в 1936–37-х годах. Серебрякова украсила аллегорическими фигурами виллу барона «Мануар дю Реле» в Помрейле. Как рассказал «НИ» галерист Емельян Захаров, разыскать эти работы оказалось очень трудно. Сама Зинаида Серебрякова думала, что они погибли, потому что виллу разбомбили. Позже выяснилось, что бомба все-таки попала в соседний дом, значит, картины уцелели. Их нашли у одного из потомков – 84-летней старушки, но, вырезанные из рам и свернутые в валы, полотна оказались в ужасном состоянии: их погрызли крысы и повредила плесень.

История создания аллегорий для виллы «Мануар дю Реле» барона де Броуэра сама по себе замечательная. В 1936 году он дал Серебряковой большой заказ на изготовление серии работ в стиле арт-деко для украшения своей новой виллы. На работу у художницы ушло два года. Она ходила по музеям, изучала образцы живописи и скульптуры в залах Лувра, чтобы понять специфику создания подобного рода ансамблей. В качестве модели художница использовала свою дочь Катю. Восемь полотен «мануарского» цикла – это аллегории в стиле «ню». Фигуры четырех нимф украшают горизонтальные полотна, а вертикальные картины представляют собой четыре аллегорические «ню», рассказывающие о профессиональной деятельности барона – покровителя искусств, юриста и промышленника. Аллегории олицетворяют страны, где барону де Бриеру приходилось трудиться: Индию, Патагонию, Марокко и Бельгию.

«История самой виллы «Мануар дю Реле» довольно грустна, там сейчас никто не живет, там вообще, извините, публичный дом, – говорит Емельян Захаров. – Но все наши трудности были связаны не с домом, а с людьми. Если старушка, потомок и наследница барона, – вполне внятный человек, то ее адвокат, которому тоже 84 года, оказался довольно крепким орешком. Наследница доверяет только ему, а он глухой, слепой и ездит на кресле, не признает компьютера и Интернета, не освоил факс, документы печатает только на старой печатной машинке, посылает письма только обычной почтой. Попробуйте что-нибудь купить у такого человека!»

Стоимость панно Захаров не назвал, однако признался, что наследники Серебряковой предложили ему приобрести два небольших эскиза к этим полотнам, сделанные маслом на бумаге, за 1,6 млн. евро. Учитывая внезапно возросший спрос на Западе на работы Серебряковой в стиле «ню», можно понять аппетиты наследников художницы. После последней парижской выставки Зинаиды Серебряковой, устроенной ее дочерью Катей в 2006 году в российском посольстве, работа «Спящая обнаженная» была продана в том же году на аукционе «Кристис» за 1,4 млн. евро, это в три раза выше первоначальной оценки.