Александр Абдулов

– Вы собираетесь снимать картину по мотивам романа Толстого «Гиперболоид инженера Гарина». Считаете мечты о мировом господстве актуальными сегодня?

– Да. Я думаю, что они очень актуальны. Сценарий написан по мотивам романа таким образом, что все действие перенесено в наше время. Главного героя буду играть я. Этот человек меня заинтересовал своей трансформацией. Он хотел быть самым богатым в мире. И, начиная как нормальный ученый, лишенный, правда, всяких иллюзий, кончает тем, что превращается в чудовище. Таким его делает власть.

– Это индивидуальный случай вашего героя или неизбежность?

– Я думаю, что власть еще никому не позволила остаться добрым человеком. Из истории мне не известен ни один персонаж, кто, добившись бы власти, захотел бы от нее добровольно отказаться. Например, уйти в монастырь или просто в частную жизнь.

– Был один римский император…

– Он был единственным. И то прямых доказательств нет.

– Талант в искусстве тоже дает власть. Над человеческим сердцем и умами. Такая власть не дает соблазна становиться монстром?

– Дает. Разве Гитлер, художник по образованию, был бездарен?

– Тех, кто мечтает о мировом господстве сегодня, по-вашему мнению, ждет такой же крах, как и Гарина?

– Неизвестно. У меня в финале никакого краха нет.

– Не так давно состоялся показ фильма «Веселые похороны» по повести Людмилы Улицкой. Там вам отведена главная роль. Ваш герой, в своем женолюбии стоящий вне ортодоксальной морали, делает счастливыми многих женщин. Они все расцветают рядом с ним, каждая проявляет лучшие черты своей индивидуальности. Как вы думаете, возможен гуманизм вне морали?

– Мой герой дает возможность жить многим людям. Вокруг себя он собрал всю свою жизнь. Он обо всех заботится. Кто точно знает, что такое мораль? Кто это придумал?

– Мудрецы.

– А до них были другие мудрецы, которые придумали другую мораль.

– Вспомнился вдруг ваш далекий от морали герой, Коровьев из «Мастера и Маргариты». Его патрон Воланд заметил, наблюдая сталинскую Москву: «Люди как люди, только прежних почти не осталось». Скажите, окажись Воланд в Москве сегодняшней, он нашел бы в ней «прежних» людей? Тех, кто строил коммунистическое светлое будущее еще лет 20 назад?

– Думаю, что нет. В чистом виде их уже не осталось. Мы живем в другом мире. И что-то меняется в нас.

– Вы заканчиваете сейчас рождественскую историю, которую мы увидим под Новый год.

– Да. Это история о том, что бывает со всеми нами. Когда думаешь: «Господи, вот сейчас бы закрыть глаза, и чтобы все изменилось. Жена ушла, и я бы куда-то поехал, и встретил свою любовь…» Музыку к ней пишет Андрюша Макаревич, к которому я очень нежно отношусь, мой старый друг. Я очень рад, что это так.

– Если бы вам дали второй шанс, вы повторили бы свою жизнь?

– Не знаю. Я стоял у того камня из сказки, на котором написано: «Направо пойдешь, налево пойдешь…» И я через него не перешел.

– А что там было?

– Ничего особенного. История любви, история людей. Как оказалось, все это не так важно в жизни. Деньги, если их миллионы, не дают людям спокойно спать. Хотя это очень замечательно – иметь миллион. Но когда не нужно за него бояться. Есть, и есть.

– Так бывает?

– Я не знаю. У меня не было миллиона. Но хотелось бы, чтобы так было.

– Вам приходилось отказываться от возможности получить этот миллион, чтобы не мараться?

– Было и такое.

– Не жалеете?

– Не жалею абсолютно.– А ситуации, когда вы отказывались от денег, когда они вам были крайне необходимы, по этой же причине?

– И такое было.

– Таланту трудно быть гибким? Общаться с миром?

– А я стараюсь не общаться с миром. Или общаться как можно меньше. Потому что там нужно врать, юлить, а я не хочу этого делать.

– Тогда как вы находите деньги на свои картины?

– Среди всей этой жижи есть хорошие нормальные люди. У которых осталась совесть. Желание помочь театру, помочь кино.

– Хорошо. А если бы вы начинали не тогда, и не там, а сейчас и здесь, и вход к реализации таланта был бы через компромисс с грязью?

– Думаю, что я не пошел бы на это.

– И отказались бы от профессии?

– Нет. Потому что мою профессию нельзя купить. Без таланта могут взять в театр. Но на сцену не выпустят.

– С театром понятно. В кино все сложнее. Пару лет назад деньги в нем были непонятно у кого…Что сейчас?

– Пена сходит. Стали улучшаться сценарии. Научились снимать сериалы. Нельзя сразу завести Ту-154. Сначала надо придумать два крыла.

– Если так пойдет дальше, то в будущем мы вернемся к прекрасному советскому кинематографу?

– Я не хочу никуда возвращаться. Да, в советском кинематографе было много замечательных картин. И надо помнить, что у нас это было. Я никогда не забуду Черкасова, Леонова. Но возвращаться никуда не надо. Надо идти дальше.

– Вы живете в будущем?

– Да. Я живу в будущем, преклоняя колени перед прошлым.

- Как вы думаете, то, что сейчас происходит в искусстве и в Российской жизни вообще – временно?

- Конечно. Мы проходим нормальный путь эволюции. Но нам навязывают путь американский. А нам он не нужен. Мы другая нация, мы другие люди, и путь у нас свой.

У нас уже был такой период, когда все княжества разлетелись. Потом они начали собираться опять в кулак. Вновь стала великая Русь. Мы все опять придем к этому. И когда эти мелкотравчатые страны типа Эстонии начинают нам грозить кулаком, как это можно вообще всерьез воспринимать? Как можно всерьез воспринимать то, что они называют нас поработителями? Кого там порабощать? Четыре избы – вся страна. Нам надо серьезней и лучше к себе относиться. Надо начинать любить себя. Свою страну, свой народ. Надо понимать, что мы большая сильная Россия. В которой есть не только Москва, Санкт-Петербург и еще несколько городков. Мы Россия. Нам надо учиться знать свои границы. И бить по рукам тех, кто пытается их нарушать. Гордиться своим флагом, своим гимном, а не извиняться перед всеми непонятно за что. За что нам извиняться перед Грузией или Эстонией? Столько лет кормили-поили, а теперь должны еще и извиняться? Хватит уже извиняться! Я бы заставил их извиняться за то, что они сделали с нашим памятником. Вы на секунду себе можете представить, что американский памятник в какой-либо из стран вот так бы снесли? И ведь это не народ эстонский сделал, это правительственная кучка, которые вдруг почему-то решили, что мы должны враждовать.

То же самое касается и Грузии. У меня пол-Тбилиси друзья, много друзей в Эстонии. А их правительства из нас делают поработителей…