Старые песни о деньгах

В 1977 году премьерой «Черной уздечки белой кобылицы» открылся единственный в СССР Камерный еврейский музыкальный театр. Тогда это была актуальная опера с партитурой, замешанной на мелодиях из еврейского фольклора и новейших музыкальных идеях 70-х. А ее участники не только пели, но и танцевали. Спектакль играли до ареста его режиссера и худрука Юрия Шерлинга. Потом театр закрыли, а Шерлинга после тюремного заключения выслали из страны.

В новом варианте опера превратилась в музыкальную драму: ее герои то разговаривают, то поют. Но мюзиклом в привычном смысле слова эту работу не назовешь. У нее совсем другая структура: оживленный диалог не всегда заканчивается вокальным дуэтом или трио, а ария запросто может перейти в диалог. Максим Резник, сын Ильи Резника, поменял часть реплик в стихотворной пьесе отца, сохранив фразу «Бедность еврею к лицу, как черная уздечка белой кобылице». Трудно сказать, как ее воспринимали в 70-х, но нынешняя трактовка звучит так: бедность всем надоела, и от нее мечтают избавиться любой ценой. В окончательном виде сюжет выглядит так: жители еврейского городка Миражня строят лестницу в небеса, чтобы Бог выполнил их просьбы. Одни мечтают о новой одежде и хорошей еде, Шолом Бер (Владимир Огнев) и его супруга Хана (Ольга Суркова) хотят найти дочери Зелде (Анастасия Микишова) богатого мужа. Единственный местный праведник по имени Агиц ин Паровоз (Иван Ожогин) предупреждает, что добром это строительство не кончится, за что его периодически избивают палками. Но праведник пророчествует не зря: в город прилетает владыка тьмы со свитой, принявший облик Беньомина бен Адама (Юрий Васильев). И жители в обмен на земные блага продают души, а Зелда становится его возлюбленной. После чего все поклонники золотого тельца гибнут вместе с городом.

Шерлинг и его помощник режиссер Тимофей Сополев сделали спектакль, точно соблюдая законы музыкальной драмы: как только меняется музыкальный ритм, подчиняясь ему, меняются движения героев, становится другим характер пения. И актеры Театра сатиры справляются с очень сложной задачей: поют вживую под запись оркестровой фонограммы. Кроме того, играют с такой же энергией и отдачей, как в драматическом спектакле. И хотя некоторые музыкальные фрагменты звучат в стиле «Старых песен о главном», исправляют ситуацию еврейские мелодии.

В спектакле есть и весьма эффектные постановочные моменты. Например, когда Юрий Васильев (Беньомин) спускается сверху в огромном золоченом шаре. Не меньше впечатляют и танцы свиты Беньомина (приглашенные профессиональные танцоры), которая устраивает заправскую дискотеку с лихим брейк-дансом.

Финал спектакля, по задумке, должен привести зрителей к поучительному выводу: деньги не приносят счастья и приводят к гибели. Вот только заключительный эпизод, в котором сцену затягивает белое покрывало, а праведники в широких одеяниях вместе с Агицем возносятся под колосники, полон излишнего пафоса. И если бы не энергичные танцы на поклонах, то веселое зрелище, где философия слегка отдает цинизмом, превратилось бы в проповедь с наглядной агитацией.