Хор солистов

Помните у Высоцкого: «Распространенье наше по планете/ Особенно заметно вдалеке./ В общественном парижском туалете/ Есть надписи на русском языке». Теперь этих надписей наверняка станет больше, поскольку именно о русском языке более всего говорили на минувшей неделе в Париже, на IX Всемирном конгрессе русской прессы. Нет, это не была встреча «свободной российской прессы в изгнании». Напротив, сюда съехались журналисты и редакторы, давным-давно покинувшие российские просторы или даже изучавшие русский язык как иностранный, но выпускающие ныне средства массовой информации на русском языке в ближнем, дальнем и даже очень дальнем зарубежье.

Эти газеты, журналы, радиостанции – зачастую очень скромные по своим тиражам и рейтингам, а иногда, напротив, входящие в пятерку самых-самых в своих странах – чрезвычайно важны для русского рассеяния, помогая тем, кто этого желает, не потерять на новой родине свою культурную идентичность. Разделив в полном смысле слова судьбу своей аудитории, эти СМИ, как правило, сами добились всего, что сегодня имеют. Или не имеют: таковые суровые законы рыночной экономики.

Мне довелось поучаствовать почти во всех предыдущих конгрессах. Приятные беседы перемежались увлекательными экскурсиями и дружескими застольями, а также взаимными обещаниями создать общий интернет-портал для обмена журналистскими материалами, учредить комиссию для разбора взаимных претензий, обмениваться стажерами, дизайнерскими разработками и т.д. И всякий раз после очередного конгресса участники возвращались в свои редакции, чтобы продолжить привычное. Уверен, так случится и теперь, хотя, кажется, впервые на конгрессе был открыто поставлен вопрос, прежде заботливо укрываемый в тени: в чем миссия русской прессы за рубежом.

Хотя организаторы конгресса неоднократно подчеркивали, что речь вовсе не идет о превращении русскоязычных изданий за рубежом в подразделения некоего «информационного коминтерна», однако, увы, на местах, в российских посольствах и учреждениях Росзарубежцентра далеко не все столь тонки и дипломатичны. В кулуарах конгресса редакторы с явным неудовольствием делились рассказами о российских зарубеж-чиновниках, объяснявших журналистам, что те должны и что не должны печатать. При этом нашими чиновниками в расчет не принималось ни то, что дело происходит в чужой стране, ни то, что издание – частное, ни то, наконец, что свобода печати гарантирована не только местной, но и российской Конституцией.

Впрочем, не надо думать, что подобное отношение претит всем без исключения журналистам русской зарубежной прессы. Есть и такие, для кого полученные указания являются божественным откровением, а ежемесячные конверты со свободно конвертируемыми сребренниками – приятным безналоговым дополнением к легальным доходам. Мне же такая основа сотрудничества кажется крайне ненадежной: всегда может найтись кто-то, кто предложит за проданное перо тридцать один сребренник.

Вот почему что-то мешает мне согласиться с главным редактором газеты «Русская мысль» Виктором Лупаном, призывавшим всех участников взять на вооружение «русский подход к информации» и превратить свои СМИ в альтернативу всей прочей прессе в той или иной стране. Ведь ни для кого не секрет, что «Русская мысль», столько десятилетий писавшая горькую правду о происходившем в нашей стране (достаточно вспомнить знаменитую рубрику Алика Гинзбурга «Вести с родины»), существовала на деньги то ли ЦРУ, то ли еще каких-то западных спецслужб. Содержанию газеты это не вредило. И вот теперь, оказавшись после скитаний по чужим карманам в сундуке одной из крупнейших российских корпораций, АФК «Система», газета полностью сменила свое лицо, ориентируясь на поиск того самого «русского подхода к информации».

Еще более откровенно идея «затачивания» русской прессы прозвучала из уст заместителя председателя Европейского русского альянса, настоятеля православного кафедрального собора в Брюсселе, протоиерея Антония Ильина: «Первая волна эмиграции в третьем поколении – это огромный культурный багаж, но ассимиляция почти завершилась. Вижу это по многим своим прихожанам. Люди стали частью обществ, в которых проживают. Другая крайность – вроде и язык, и культура есть, но все это в рамках какого-то маргинального гетто. В моем понимании интеграция означает две простые вещи. С одной стороны, мы должны сохранить самобытность в культурном, в языковом, в духовном. С другой стороны, мы должны стать частью элит тех стран, в которых мы живем – общественных, экономических, политических. Мой призыв: «Больше религии и больше политики!» Без наших духовных основ никакой культурной идентичности у нас через какое-то количество лет просто не будет. А без политического участия в жизни тех стран, в которых мы проживаем, у нас не будет инструментов влияния и продвижения наших интересов. И СМИ могут сыграть большую роль в этом процессе».

Ну, вот и пришли: опять коллективный пропагандист, агитатор, организатор. И опять: «В одну колонну, становись!» Не получится: здесь, во Всемирной ассоциации русской прессы, хористов нет. Здесь каждый – личность, собственным трудом и талантом создавший газету, журнал, радиостанцию, снискавшую любовь и деньги своей аудитории. Он солист, и петь в хоре ему не пристало. Разве что в церковном. Но это – для души.



Автор – министр печати РФ в 1992–1993 гг., секретарь Союза журналистов России