Режиссер и кинопродюсер Иван Соловов

— Мысль снять фильм по рассказу Платонова «Возвращение» принадлежала вам или исполнителю главной роли Алексею Гуськову, который играл платоновского Иванова в театре?

— Алексей снимался у меня в «Словах и музыке», так что мы были знакомы. Однажды он спросил меня, как я отношусь к тому, чтобы экранизировать рассказ Платонова «Возвращение». Я ему ответил, что по этому рассказу был снят фильм Гавриила Егиазарова «Домой», который провалился в прокате и быстро исчез с экранов. Леша сказал: «А ты подумай…» Я перечитал «Возвращение» и подумал, что к нему стоит вернуться. Гуськов обещал содействие своей студии, и так все закрутилось. Я пригласил писать сценарий Наталью Чепик, потом Ираклия Квирикадзе, и только когда сценарий был готов, Гуськов сказал мне про свой спектакль. Я, естественно, сходил. Постановка мне не очень понравилась. Мне вообще кажется, что Платонов – не для театра. Он и так скупой, сухой и локальный, а театр делает его еще локальнее. Они пытались как-то от этого уйти, поставили на сцене монитор и попали в еще большую условность…

— В отличие от рассказа, в сценарии содержится намек на то, что у капитана Иванова была любовная связь на фронте, и это бросает иной свет на его ревнивое поведение…

— Нам хотелось уравновесить мужа с женой. Дело же не в том, что один кобелировал, а другая в это время наставляла ему рога. Оба были в экстремальных ситуациях – один под пулями на фронте, другая с двумя малыми детьми в жестокой нужде в тылу.

— Почему вы не оставили фильму платоновское название?

— Вы же знаете, что недавно выходило «Возвращение» Звягинцева, а потом «Возвращение» Альмодовара. Третьего «Возвращения» российский прокат бы не выдержал. С названием долго мучились. Был вариант «Война Иванова», но прокатчики сказали, что слово «война» отпугнет зрителей. Потом было предложение назвать фильм «Вернись». Сам Платонов, который пытался написать сценарий по своему рассказу, дал ему название «Семья Иванова». В конце концов остановились на «Отце». Ведь именно отцовское чувство остановило нашего героя, когда он собрался бросить семью.

— Я думал, вы скажете, что у нас было уже две «Матери», а вот «Отца» до сих пор не было…

— Кажется, не было. Хотя Сталин в анекдоте и предлагал Горькому написать роман «Отец»…

— Герои Платонова говорят тем же языком, что и он. Как давались актерам его диалоги?

— Трудно. Мы их вместе читали, перечитывали, пытались переставлять слова, но становилось только хуже. На роль жены я пробовал нескольких актрис, но у них не получалась платоновская интонация. Получилось только у Полины Кутеповой. У нее есть какое-то внутреннее сродство с Платоновым. А вообще мне показалось, что у современных актеров разорвана связь с военным поколением. Многие уже не способны сыграть людей того времени.

— Надеюсь, это не про Александра Баширова сказано? Кстати, его персонажа в рассказе ведь не было. Зачем он понадобился?

— Мы решили, что кто-то должен толкнуть героя на дальнейшее выяснение отношений с женой. И чтобы это был не враг, а свой человек, старый знакомый, ушибленный войной. Баширов, по-моему, замечательно его сыграл.

— Ваш следующий фильм «Старшая жена» тоже будет мелодрамой?

— Да, но в нем есть кое-что от притчи. Действие начинается в калмыцкой степи, а речь идет о бездетной женщине, которая всю жизнь пасла овец с мужем-чабаном. А потом в Калмыкии объявили многоженство – так оно, кстати, и случилось в первые послесоветские годы. И вот ее заносит в город, где она сталкивается с совсем другой жизнью.

— Героиня из деревни в городе – классический сюжетный ход для того, чтобы показать «странность» городской культуры...

— Согласен. Можно вспомнить хотя бы старый фильм «Приходите завтра» с Екатериной Савиновой. Ее Фрося Бурлакова стала нарицательным персонажем. Но у Зои Кудри, которая написала сценарий, это иначе расписано.

— Кто же сыграет новую Фросю?

— Ирина Розанова. А с ней Андрей Панин, Александр Домогаров и Марат Башаров.

— Чем вас так привлекает мелодрама? Вы сентиментальный человек?

— Наверное. Потом жесткое кино мне как-то разонравилось, хотя в свое время я им увлекался. Мой «Караван смерти» уже 16 лет идет по Первому каналу…

— Может, это с возрастом пришло?

— Пять лет назад я сына родил, так что скорее с этим маленьким человечком и с теми струнами, которые он во мне затрагивает. С другой стороны, мелодрама – любимый жанр советского кино, от которого я отрекаться не собираюсь, я на нем воспитан. А может, это наша национальная черта – сентиментальность...

— По-моему, это особенность предместий. Когда люди из деревни вышли, а к городу толком не прибились. В общем, ни к селу, ни к городу…

— У нас ведь страна не сильно промышленная. Крестьянская, только без крестьянства.

— А вы сами откуда?

— Родился в Энгельсе, десять лет жил в Германии, два года в Туркмении, год в Киргизии, потом в Москве.

— Из военной семьи, значит. А в кино вас как занесло?

— Отец хотел, чтобы я тоже стал военным. Послал меня поступать в училище. А я не хотел и нарочно завалил экзамен. Тогда он меня отправил служить на Дальний Восток. Два с половиной года я там проматросил трюмным машинистом. «Король воды, г...на и пара», как говорят на флоте. Такая тоска меня взяла! Чтобы сбежать со срочной службы, пришлось опять поступать в военное училище. Но уже стал пописывать в газеты. Когда оканчивал училище, приехал к нам с премьерой на мое счастье Сергей Аполинарьевич Герасимов. Я набрался наглости – и к нему. Проговорили два часа, и в результате я подал документы на сценарный факультет ВГИКа. Хотели меня обратно на Дальний Восток отправить, но я сказал, что согласен только на киностудию Министерства обороны. Начал редактором, закончил заместителем директора студии по художественно-творческой работе – так эта должность, кажется, называлась. Пока служил, прошел сценарный и режиссерский факультеты.

— Военное звание?

— Капитан второго ранга.

— А где «Служу Советскому Союзу»?!

— Там же, где и Советский Союз…