Олина Вентцель

– Да, я всех их знала. Хорошо, что помнят Высоцкого, Шукшина, существуют их музеи. Но остальные-то как же? Кто создаст дом-музей Фаины Раневской, Ростислава Плятта, Анатолия Папанова? Поэтому у меня есть большой раздел под названием «Актеры и роли», который я постоянно пополняю.

– Все актеры у вас представлены в образах каких-то персонажей?

– Да. Вот, например, как получилось с Ростиславом Пляттом. Я его спросила, о какой роли он мечтает. А он ответил: «Да какая мечта уж теперь! Сальери бы сыграть». Так появился этот образ.

[%8771]– А почему в поле вашего зрения не попадают молодые актеры?

– Из молодых я почти никого не люблю. Стыдно, но это так. У старых актеров была школа, а сейчас… Дети, которые к нам приходят, конечно, знают Сергея Безрукова. Они ж не понимают, что он совершает преступление, играя Есенина. И нельзя быть таким Пушкиным, как он. Вот «Бригада» – это его. Он, может быть, и сам этого не понимает, и убежден, что прекрасно сыграл Пушкина. Но я видела Ролана Быкова в этой роли в спектакле, который запретили. И, конечно, я после этого не могу воспринимать Безрукова. Я не осуждаю молодых. Каждый должен выживать. Но нет среди них бриллиантов! Они многого не знают, они сытые. Это не значит, что актер должен быть голодным, но он все время должен искать. Вот этот поиск потерян, думаю, надолго. Нужен пастырь. А вся беда в том, что паства разбрелась, а пастыри умерли. Это трагедия. И задача нашей Галереи хоть как-то рассказать молодому поколению о культуре, чему-то научить. Я благодарна Анастасии Чижовой за то, что она, молодая девочка, занялась этой темой.

– Ваших кукол не приглашали сниматься в кино?

– Эльдар Рязанов, когда снимал фильм «Андерсен. Жизнь без любви», приезжал ко мне в мастерскую, смотрел. Но я не согласилась. Мне бы хотелось поработать с Марленом Хуциевым. А у него денег нет на кино. Поэтому это вопрос еще моих капризов. Я достаточно пожилой человек, и уже не имею права, работать с кем попало. Я должна выбирать. А выбирать уже не из кого.