– Не видите ли вы сегодня патовой ситуации со статусом Косово? Американцы и некоторые европейские страны торопят ООН принять план Ахтисаари, дающий фактическую независимость этому краю от Сербии, а Белград и Москва против.
– Да, тут передо мной выступал Дик Холбрук (бывший посланник президента США Билла Клинтона на Балканах. – «НИ»), тоже съевший собаку на Балканах, и говорил, что, мол, пусть русские накладывают свое вето, а американцы сами по себе, без ООН, признают независимость Косово. Но, по-моему, говорить так – значит играть с огнем на Балканах, в Европе и в трансатлантических отношениях. Этого нельзя допустить. Я все же думаю, что мы получим резолюцию Совета Безопасности. Не знаю, как точно это произойдет, но она будет. Это требует дипломатических усилий, но ее нужно принять. С точки зрения ЕС, она абсолютно необходима.
– Судя по сегодняшним позициям основных игроков, они пока не готовы к согласию по такой резолюции. Сколько времени, на ваш взгляд, могут потребовать дипломатические усилия?
– Не знаю. Но я уверен, что мы не исчерпали всех дипломатических средств, чтобы обеспечить ее принятие.
– В кулуарах Еврокомиссии называются сроки до конца мая. Это реально?
– До конца мая какого года? Я лично хотел бы иметь решение завтра. Но пока не известно, сколько еще времени может потребоваться.
– Вы уверены, что при всей нынешней разноголосице страны ЕС смогут выступить по Косово с согласованной позицией?
– Да, я уверен. Потому что Евросоюз обязался военными, политическими и экономическими средствами обеспечить стабильность в Косово. Он просто не сможет войти туда без резолюции СБ ООН. Сейчас войска НАТО присутствуют там на основании резолюции 1244. С юридической точки зрения, они выполняют статью УП Устава ООН. Для того чтобы ЕС направил свои силы в Косово, заменив НАТО, нам нужны четкие правовые рамки. Их может дать только резолюция СБ ООН.
– Один из базовых элементов – это признание независимости Косово?
– Стоп! Если вы внимательно посмотрите на предложения Ахтисаари, то там не идет речи о действительно независимом государстве. Это, так скажем, «независимый протекторат», что, по-моему, не совсем одно и то же.
– ЕС считает Косово уникальным случаем и не хочет рассматривать возможное предоставление независимости этому непризнанному образованию как прецедент для Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья... Почему он уникален?
– Потому что как Сербия, так и Косово имеют долгосрочную перспективу вступления в ЕС, где государственные границы и национальный суверенитет не играют такой важной роли. Подобной перспективы не имеют пока другие непризнанные образования. Расширение ЕС оказалось на практике успешным проектом. С интеграцией в ЕС связаны надежды на установление демократии и примирение между бывшими врагами. Мы говорим о «мягкой силе» Евросоюза и хотели бы, чтобы она укреплялась. Чтобы не приходилось прибегать к «жесткой силе» НАТО. Когда я говорю с русскими, у меня возникает ощущение, что они недопонимают сущности Евросоюза. Понятно, ментальность бывшей великой державы склоняет играть двусторонние игры. Но мы стараемся найти общий язык с Москвой.