– Александр Яковлевич, вашей отставке с поста президента ФХР предшествовала крайне неприятная история. Что тогда все-таки произошло?
– Меня просто преднамеренно и продуманно подставили. Что-то подсыпали в пищу, поэтому мое поведение было неадекватным. В любом случае инцидент получился некрасивым. Но я верю: все, что не делается, к лучшему. Возможно, этот эпизод уберег меня от еще больших неприятностей. Кстати, говорили, что я тогда страшно поссорился с президентом Международной федерации хоккея (ИИХФ. – «НИ») Рене Фазелем. Сразу отвечу: мы как были с ним друзьями, так и останемся ими на всю жизнь.
– Потом на вас оказывали давление, чтобы вы добровольно подали в отставку?
– Расскажу все, как было. Еще в 2004 году я обратился к своему ведомственному начальству (Стеблин – полковник пограничной службы. – «НИ») с предложением лоббировать вопрос о выдвижении на выборы главы ФХР известного государственного деятеля. Я видел, что высокопоставленные чиновники пришли к руководству в некоторых других федерациях, и это обстоятельство помогало им развиваться в современных условиях. На эту же тему я тогда дважды беседовал с тогдашним руководителем администрации президента России Дмитрием Медведевым. Но в тот момент в верхах просто не успели подобрать и выдвинуть соответствующую кандидатуру, поэтому президента ФХР необходимо было избрать. А уже в прошлом году, после возвращения из Турина, где проходила зимняя Олимпиада, я обратился с письмом на имя Леонида Тягачева (президент Олимпийского комитета России. – «НИ»), в котором предложил собрать внеочередную конференцию, поскольку не считал возможным дальше возглавлять организацию. К руководству ФХР должна была прийти новая команда, которая трудилась бы с прицелом на Олимпиаду в Ванкувере. Вопрос был согласован, конференция состоялась, и на ней я объявил о своей отставке. Конечно, лучше было бы уйти еще в 2005 году. Но все случилось, как случилось…
– А как вообще произошло, что десять лет назад вы возглавили ФХР?
– С 1989-го по 1997-й год я был президентом московского «Динамо». За это время команда четыре раза подряд выигрывала чемпионат СССР, МХЛ (Межнациональная хоккейная лига. – «НИ»), первенство России. Но в 1997 году был убит тогдашний президент ФХР Валентин Сыч. И руководители региональных федераций и ведущих клубов предложили мне возглавить наш хоккей. Я не хотел уходить из «Динамо», потому что дела в клубе шли на лад. Но отказаться я не мог.
– Чем занимались весь последний год после отставки?
– Я член совета ИИХФ и возглавляю маркетинговый комитет этой организации. А также являюсь официальным представителем ИИХФ в оргкомитете чемпионата мира, который скоро пройдет в Москве. Кстати, участие в работе оргкомитета и помогло мне довольно быстро адаптироваться после всех неприятных событий начала прошлого года. Вообще приятно, когда заглядываешь в газету и не видишь там разгромных статей про себя.
– Как вы оцениваете готовность столицы к проведению мирового первенства? Ведь еще в конце прошлого года были довольно серьезные опасения за новый Дворец спорта на Ходынке...
– Претензии действительно были. В ИИХФ, видимо, сомневались, что можно за год построить и сдать в эксплуатацию огромный современный дворец. Потом, там любят иногда искусственно завысить планку требований, чтобы перестраховаться. Но в итоге дворец мы действительно построили. За это большое спасибо мэру Москвы Юрию Лужкову. Хочется поблагодарить и строительную компанию, которая в короткие сроки выполнила всю работу. Но вот сказать доброе слово проектировщикам язык не поворачивается. Когда строится такое грандиозное спортивное сооружение и вкладываются огромные деньги, то все должно быть идеально. А когда арена на Ходынке была сдана, выяснилось, что по своим функциональным возможностям она не очень подходит для проведения таких глобальных соревнований. Это связано с тем, что проектировщики не учли всех наших замечаний. В частности, внутри арены не нашлось места даже под VIP-ресторан для руководителей, членов конгресса ИИХФ, почетных гостей и спонсоров. Остро ощущается нехватка и других помещений, предназначенных для служб, отвечающих за проведение чемпионата. Кроме того, пока существуют проблемы с вентиляцией арены. А я предлагал проектировщикам съездить в командировку в Гамбург и посмотреть, как выглядят лучшие дворцы мира. Все ведь просто, и ничего не надо выдумывать. Но у них были свои идеи… Вот теперь и приходится устраивать различные совещания, все улаживать и согласовывать. Но к чемпионату, конечно, управимся.
– Как оцениваете шансы нашей сборной на успешное выступление?
– В прошлом году я очень рассчитывал, что сборная выиграет мировое первенство в Риге. Но поражение от чехов в четвертьфинале спутало все карты. Мне симпатична сборная Вячеслава Быкова. В команде нет суперзвезд, но она играет уверенно. К тому же тренер умеет как вдохновлять хоккеистов, так и управлять ими. Свежий пример: на последнем этапе Евротура мы проигрывали финнам 0:3, но сумели отыграться и дожали соперника в овертайме. Это говорит о том, что у команды есть характер.
– Наша сборная на протяжении многих лет не может выиграть чемпионат мира. Злые языки утверждали: виноват, мол, во всем Стеблин.
– Да, мы не побеждали на чемпионатах мира, и этот упрек мне крыть нечем. Но давайте разберемся. Вообще-то президент отвечает за организацию дела и решение всех технических вопросов. Он же не проводит тренировки и не определяет состав команды. После того, как в 2000 году сборная заняла 11-е место на чемпионате мира в Санкт-Петербурге, меня критиковали, и считаю, справедливо. Было даже открытое письмо, призывавшее отправить Стеблина в отставку. Я вынес этот вопрос на заседание совета Федерации хоккея. Говорю: давайте сделаем так: президент работает на своем посту четыре года и переизбирается лишь в том случае, если не справляется со своими прямыми обязанностями руководителя и организатора. Либо так: успешно выступила сборная – президент остается, плохо – его снимают. Совет остановился на первом варианте. А претензий по самой организации чемпионата в Питере ко мне, кстати, вовсе не было. В зарубежной прессе писали, что в организационном плане это было лучшее мировое первенство. А одна из скандинавских газет даже посчитала, что турнир в Питере прорубил для России второе окно в Европу. Город, наконец, избавился от ярлыка «бандитский Петербург». В том же году мне довелось пообщаться с президентом страны Владимиром Путиным. Он сказал, что организация мирового первенства была на высоте, но спорт есть спорт, и в нем результат бывает непредсказуем. А что касается спортивной составляющей того неудачного первенства: после заключительного матча в нашу раздевалку зашел тогдашний профсоюзный лидер игроков НХЛ Боб Гуденау. Потом он мне сказал: «Такие игроки просто обязаны сами находить дорогу к воротам».
– Так в чем, на ваш взгляд, причины наших неудач?
– А вспомните, из чего в первую очередь складывались наши большие победы в советские времена? Сначала у руля сборной стояли великие Аркадий Чернышов и Анатолий Тарасов. Затем наступила эра Виктора Тихонова и Владимира Юрзинова. А потом пошла тренерская чехарда. Три года назад у меня состоялся разговор с Вячеславом Фетисовым, с которым мы давно и хорошо знакомы. Я ему тогда говорил: «Слава, мы тебя ждали как тренера. Надеялись, что ты станешь флагманом тренерского цеха на много лет вперед». Но Фетисов выбрал карьеру чиновника. Вообще проблема тренерских кадров в нашем хоккее сейчас стоит очень остро. Кроме того, раньше наши хоккеисты в НХЛ не уезжали.
– Как складываются ваши отношения с новым президентом ФХР Владиславом Третьяком?
– Мы часто общаемся. Я его поддерживаю как руководителя. И одновременно сочувствую ему. Только Владика избрали в прошлом году – сразу началась критика в его адрес. Понимаете, я с низов поднимался по карьерной лестнице и научился быть жестким в своих решениях и поступках. А Третьяк – великий хоккеист и очень интеллигентный человек. Он старается создать хорошую атмосферу в нашем хоккее, но ведь при этом не стоит забывать и про дисциплину. А еще я ему сказал: «Владик, какое бы ты решение ни принял, правильное или неправильное, всегда найдутся критики. И к этому ему надо быть всегда готовым».
– Оглядываясь назад, скажите, что вам не удалось сделать на посту президента ФХР?
– Не удалось заключить новый договор с НХЛ, регламентирующий отъезд наших хоккеистов за океан, и решить вопрос с подготовкой отечественных тренеров. Анализ показывает, что за тот срок, пока действовало предыдущее соглашение с НХЛ, наши клубы суммарно получили около 7 млн. долларов за уехавших игроков. Много это или мало? Конечно, за Илью Ковальчука можно было выручить намного больше, чем в итоге удалось. Но ведь были и такие хоккеисты, о которых сейчас никто и не вспомнит. Они уезжали, а клуб получал 250 тыс. долларов отступных. Потом, ведь действовал так называемый обратный механизм. Если парень не мог заиграть в НХЛ, он возвращался в российский клуб. Но деньги-то американцам не надо было возвращать. Сейчас ребята уезжают бесплатно. Причем им достаточно написать обычное заявление об увольнении согласно Трудовому кодексу. По миллиону долларов наши клубы могли бы получить только за Александра Овечкина и Евгения Малкина. А общие убытки лиги трудно даже подсчитать. Конечно, учитывая бюджеты наших клубов, потеря миллиона – не катастрофа. Но все равно это живые деньги. С тренерскими кадрами – беда. У нас работают школы тренеров в Санкт-Петербурге и Омске, но этого явно недостаточно. С развалом Советского Союза распалась и Высшая школа тренеров. Состарился преподавательский состав. Потеряна преемственность. К сожалению, молодые тренеры, закончившие с профессиональным хоккеем, уже забыли, как их самих учили играть. Поэтому дают детям неправильную нагрузку, неверно строят тренировочный процесс. К счастью, сейчас клубы начинают осознавать необходимость подготовки своих профессиональных тренерских кадров и вкладывают в это деньги.
– Какой договор с НХЛ, на ваш взгляд, необходим России?
– Недавно в переговорный процесс с НХЛ вступил член попечительского совета Федерации хоккея и крупный бизнесмен Александр Медведев. И он уже разговаривает с тем же Гэри Бэттменом (глава НХЛ. – «НИ») на языке бизнеса. Но нельзя подписывать долгосрочный договор с НХЛ. Уже через год ситуация на хоккейном рынке может измениться.
– Когда вы руководили федерацией, нередко возникало, мягко говоря, недопонимание между российскими энхаэловцами и тренерами национальной сборной. Едва ли не каждый крупный турнир сопровождался демаршами наших легионеров или скандалами. С чем это было связано?
– Просто существовали определенные силы, которые оказывали сильнейшее противодействие федерации. Знаю, что были люди, которые напрямую звонили игрокам и отговаривали их выступать за сборную. Надеюсь, что Третьяку будет гораздо проще работать с игроками.
– А что это за силы, которые мешали?
– Раньше эти люди находились за океаном, теперь работают в России. Большего я сказать не могу.
– За тот год, что вы не являетесь главой Федерации хоккея, отношение к вам со стороны коллег как-то изменилось?
– Когда я уходил еще с поста президента Профессиональной хоккейной лиги, то сказал руководителям клубов на прощание: я как был Сашей Стеблиным, так им для вас и останусь. Так и вышло. У меня со всеми сохранились нормальные человеческие отношения. Причем кто-то даже чуть ли не извинялся за свои прежние высказывания в мой адрес. Словом, отношения с людьми стали даже теплее. Многие люди прекрасно понимают: я всегда любил хоккей и служил ему.