Игра в молчанку

Первой замолчала власть. Как ни пристают к прокурорским и милицейским начальникам всякий раз, когда на улицах Москвы, Питера, Воронежа или какого-нибудь другого славного российского города бритоголовые представители коренного населения убивают или, «в лучшем случае», зверски избивают представителей некоренного, они лишь цедят сквозь зубы: «Изучается вопрос о возбуждении уголовного дела по признакам хулиганства». Напротив, наиболее прыткие газетчики, едва получив от своих информаторов первые, отрывочные сведения о том, что лицо одной национальности напало на лицо другой национальности, тут же заявляют об очередном конфликте на межнациональной почве. Теперь их заставят замолчать: Московская городская Дума удумала запретить журналистам называть национальность преступников и их жертв.

Самое примечательное в проекте закона, внесенном столичным парламентом в Государственную думу, это то, что дополнить предлагается именно статью 4 закона «О СМИ», ту самую, единственную, за нарушение которой полагается высшая мера наказания – прекращение выпуска средства массовой информации. В этой статье перечисляются наиболее грубые, брутальные виды злоупотребления свободой массовой информации: использование СМИ в целях совершения преступлений, для разглашения государственной тайны, для призыва к осуществлению террористической деятельности, для распространения экстремистских материалов, для пропаганды наркотиков. Если теперь сюда добавится запрет на указание национальности, то получится, что обычная заметка равносильна призыву к мятежу и в этом качестве достаточна для закрытия газеты. Ясно, что в нынешних условиях выборочного правоприменения подобное правило может оказаться очень удобным поводом для расправы с оппозиционными изданиями. То, за что беззубую газету лишь пожурят, для зубастой станет обвинительным приговором.

Конечно, проблема, которую пытаются решить столичные парламентарии, реально существует. Во всем мире в кодексах профессиональной этики журналистов записано: уважайте личность того, о ком вы пишете, не акцентируйте внимание на поле, расовой и национальной принадлежности человека, его религиозных убеждениях, сексуальной ориентации. Но при этом всегда делается исключение: «При публикации материалов о преступлениях принадлежность подозреваемого или преступника к какому-либо религиозному, этническому или иному меньшинству упоминается лишь в том случае, если есть основания считать, что это содействует лучшему пониманию описываемых обстоятельств дела. Особенно следует помнить о том, что упоминание такого рода принадлежности может вызвать волну предубеждений в отношении этих групп» (статья 12.1 германского Кодекса прессы «Принципы публицистики»). Вот в чем суть исключения: если без упоминания национальности невозможно понять реальную картину преступления, если на самом деле били не по паспорту, а по морде. Отсюда следует, что общество вправе знать правду о преступлениях, совершаемых на национальной почве, чтобы противостоять этому социальному злу. Оно вовсе не обязано безропотно довольствоваться безличными синтетическими формулировками так называемых правоохранителей, для которых все мы – не люди, а лица.

Что же предлагает Мосгордума? «Запрещается распространение в средствах массовой информации, а также в компьютерных сетях сведений о национальной принадлежности потерпевших, лиц, совершивших правонарушения, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Полный запрет – и никаких исключений! Более того, шаг влево, шаг вправо – закрытие газет, журналов, информационных агентств, радиостанций. И под все это подводится мощный правовой фундамент: поскольку статья 26 Конституции РФ признает за каждым человеком право самому определять и указывать свою национальную принадлежность, и никто не может его к этому принуждать, постольку, как сказано в пояснительной записке к законопроекту, «указание национальности в ходе освещения деятельности правоохранительных органов без достаточного на то основания может рассматриваться как недостоверная информация и нарушение конституционных прав граждан».

Очень примечательная формулировка: в ней есть то, чего нет в тексте законопроекта, а именно ссылка на отсутствие «достаточного на то основания». Действительно, если в трамвае карманник Кирпич украл кошелек у зазевавшейся гражданки, то нет никаких оснований указывать их национальность в газетной заметке. Даже, если она у них разная. Напротив, в сообщениях об убийстве таджикской девочки или о погромах в Кондопоге журналист просто обязан сказать всю правду об этих проявлениях первобытной дикости. Обязан – как лицо, выполняющее общественный долг (именно так определяет журналиста статья 49 закона «О СМИ»). Опасность предлагаемой поправки еще и в том, что на практике ее будет легко обойти. Скажем, вместо «чеченец» или «грузин» достаточно будет написать «кавказец» или даже «лицо кавказской национальности» (такой национальности, как известно, не существует), вместо «китаец» – «приезжий из Китая», а вместо «таджик» – «азиат». Следовательно, результат от такой новеллы в законодательстве будет не больше, чем от требования Росрегистрации не упоминать НБП: сторонников этой запрещенной организации теперь именуют в прессе не членами НБП, а просто нацболами или лимоновцами. Вот и выходит, что число упоминаний в СМИ зависит не от того, разрешена к употреблению аббревиатура или нет, а от количества создаваемых ее сторонниками информационных поводов.

Впрочем, на инициативу Мосгордумы можно посмотреть и в более широком контексте – как очередной шаг по ограничению свободы слова. И так уже пресловутая статья 4 закона «О СМИ» разбухла до неузнаваемости. Теперь предлагается дополнить ее еще одним запретом. Для чего? Чтобы информационным кляпом закупорить сферу межнациональных отношений и ждать, пока все там как-нибудь рассосется? Не рассосется. Здесь завалы предрассудков разгребать надо, слежавшиеся узелки развязывать. И делать это можно только всем миром. Не затыкая ушей и не смежая век.