Тамара Гвердцители

– Как вы планируете провести Новый год?

– Для меня это праздник семейный. В этот день у меня всегда возникает ощущение возвращения в детство, когда снова чувствуешь себя ребенком, радуешься елочным игрушкам, подаркам. Мы всегда наряжаем елку вместе с сыном, хотя он уже вполне взрослый юноша. Есть такие праздники, в которых лучше ничего не менять. В них уже заложены все традиции, которые будут существовать и через 150 лет.

– Какие блюда обычно украшают ваш новогодний стол?

– Стол у нас интернациональный. Я считаю, что за столом никогда не может быть войны и каких-то недоразумений, поэтому здесь прекрасно сочетаются грузинская, русская, европейская кухня. Где бы мы ни встречали Новый год, мы стараемся, чтобы всегда были салат «оливье» и сациви. Эта традиция оставалась и переходила действительно из поколения в поколение. Пусть на праздничном столе будет все смешано. Я думаю, что если бы люди жили по таким же законам, может быть, им было бы веселее и легче.

– Какой Новый год вы будете вспоминать всю жизнь?

– Когда я еще была маленькая, наш ансамбль был на гастролях в Ленинграде, и у нас был очень строгий режим, сами понимаете – 20 девочек. Нам сказали, что Новый год мы встретим с родителями, но потом пойдем отдыхать, потому что на следующий день шел наш мюзикл «Буратино», в котором я играла роль Пьеро. Наш педагог слов на ветер не бросала: без 3 минут 12 пустила к нам родителей, а в 5 минут первого нам уже пришлось расстаться. Мы даже не поняли, что происходит. Наша преподавательница сказал, что, мол, праздник праздником, а у меня дисциплина будет всегда. В общем, она выпихнула наших родителей. Я, конечно, этот момент очень хорошо запомнила, потому что там были дети младше меня, лет по 8, они, естественно, плакать начали. Чувство потрясения и разочарования в воспитательных методах нашего педагога осталось навсегда.

– Когда вы перестали верить в Деда Мороза?

– (Смеется) Я никогда и не переставала, ведь это единственный сказочный момент, который есть в нашей жизни. Люди целый год ждут этого праздника, почему бы ни позволить себе поверить в Деда Мороза, хотя бы раз в году. Несколько раз мы справляли Новый год в Америке. Там мы приглашали к моему сыну Сандро человека, который изображал Деда Мороза, привозил подарки. Мы ему всегда говорили, что Дед Мороз к нему приехал аж из Москвы. Сандро был жутко счастлив и хвастался, что у него настоящий Дед Мороз из Москвы, а у других детей не настоящие.

– Чем сейчас занимается ваш сын?

– Он учится в университете на втором курсе в Лондоне на факультете масс-медиа, будет заниматься продюсированием театра, кино. С нетерпением ждет начала каникул, чтобы приехать сюда.

– Как вы боретесь с последствиями праздников, может быть, есть какая-то фирменная диета?

– Наш организм очень мудро устроен, иначе после Нового года все становились бы очень толстыми и не возвращались к начальной форме. Съеденное за праздничным столом компенсируется всплеском эмоций, и весь лишний жир сжигается. Фирменной диеты у меня нет, и спортом я не увлекаюсь. Не знаю, хорошо это или плохо. Диета отнимает время, а творчество всегда протекает очень бурно и требует больших затрат сил и энергии, потому что это движение, а не стагнация. В результате создается благоприятный климат, необходимый для того, чтобы творить, быть в хорошей форме и прекрасно себя чувствовать.

– То есть вы не любите ограничивать себя в удовольствиях, хотя бы гастрономических?

– Я не азартный человек. Если я захочу поесть, я не буду себе запрещать. Я понимаю, что все временно – и красота, и успех, и все наши желания. Мне помогает философское отношение к жизни, и я делаю то, что позволяет мне моя профессия. Например, если я хочу съесть мороженое, а есть его мне можно только летом, то сразу представляю, что после этого может быть страшная ангина. И желание само отпадает.

– С чего вы начинаете свой день?

– Я стараюсь начинать свой день с любимых вкусовых или звуковых ощущений. Включаю музыку, потом пью кофе. Обычно это легкий джаз, светлая музыка или классика инструментальная. Это может быть Вивальди, концерт Шопена. Постепенно все приходит в нормальный ритм. Организм полностью просыпается.

– Как вы ухаживаете за своим голосом?

– Перед концертом я воздерживаюсь от шоколада, орехов, семечек, желательно их перед концертом не видеть и вообще забыть, что они существуют. Что касается голоса, то это тончайший инструмент, который зависит от того, как на тебя посмотрели, от состояния души. Душа может распеться, а может не распеться. Хотя я понимаю, что голос – это в первую очередь мышцы, связки, и они зависят от многих факторов. Конечно, есть определенная процедура распевания. Наши связки имеют такое свойство, что они просыпаются позже, чем мы. Я сама слышу, и, конечно, мои слушатели, как прекрасно звучит голос, когда душа поет. Возникают новые краски, которых не было до этого.

– Вы достигли вершины своего творчества, или она еще впереди?

– Я представляю, что творчество – это океан и впереди горы, состоящие из отдельных вершин, среди которых нет какой-то одной, центральной. Хотя есть некоторые вершины, к которым мне хотелось бы приблизиться. И есть мечты, которые уже осуществились. В тяжелые минуты ты вспоминаешь то, чего уже добился и достиг, это помогает не опускать руки и двигаться дальше. В конце ноября прошел концерт с маэстро Мишелем Леграном, и я до сих пор нахожусь под впечатлением этого события. Ведь когда находишься на сцене с людьми такого ранга, то концерт не ограничивается первой и последней нотой, которую ты спел и сыграл на инструменте. Возникает такое психологическое состояние, что удалось сделать что-то значительное и оказаться рядом с великим человеком. Великие люди обладают огромной силой влияния, ведь они воздействуют не только на меня как основного партнера по сцене, но и на оркестр, на общую атмосферу. Когда мы вышли на сцену и увидели полный кремлевский зал, это было потрясение. Мы можем говорить о победе, хотя победа не очень точное слово, это нечто другое.

– Что помогает вам сохранять оптимизм?

– Нужно нести позитив и искать его в других людях. Я считаю, самый большой грех – говорить плохо о других. Если женщина добрая, вокруг нее все будет цвести. Мы, женщины, можем создавать общий настрой жизни. И, как говорил Окуджава, «давайте говорить друг другу комплименты!»